- помочь с переправой тиэрских кораблей
Всё остальное обязуюсь закончить как можно скорее. Возможно, я несколько дерзок, но всё
же позволю себе признаться, что отчаянно завидую Вашему мужу, прекрасная Ларика.
Ваш друг,
Саведин Премудрый.»
Мелодлин точно знала, что между её мамой и Саведином ничего не могло быть, но слова о
зависти, скорей всего, правда — у покойника была некрасивая жена. Видимо, в этом письме
речь шла о так называемом Своде взаимовыгодных требований. Он писался ещё в то давнее
время, когда и самой Мелодлин не существовало. Занятой Манделас поручил супруге решить
с Саведином некоторые вопросы по этому поводу. Все эти мысли потоком пронеслись в
голове, но одна зацепилась за сознание и осталась там, дабы расцвести, превратиться в
догадку, в выстроение планов. Ну конечно, кто бы лучше смог взяться за дело о тиэрских
кораблях, чем уроженка Тиэрии! Тамошние эльфы по сравнению с имперскими были очень
высокими и мрачными, к тому же со своими сложными традициями. Неужели мошенник Фрамменс может скрываться в Эримгеме? Пока Мелодлин была королевой, ей такое и в голову не приходило. Слишком много убытка и унижений причинил этот негодяй, чтобы отпустить его безнаказанным.
* * *
Квейрил решительно рванула на себя дверь. Золотой лич обернулся:
- Хозяйка, я охранял девушку, как приказал Хозяин.
- Хозяин?! Дурак он, а не Хозяин! - рассердилась молодая женщина и сорвала с его руки
кольцо с такой силой, что чуть не оторвала палец.
Издав душераздирающий визг, Золотой лич упал. Его глаза погасли, он застыл. Квейрил
достала нож и принялась резать верёвки. Лабель долго молчала, а потом вдруг произнесла:
- А ведь это он украл тот слиток и напал на Карлена.
- Что?! - от неожиданности молодая женщина чуть не выронила нож. - Откуда ты знаешь?
- Он мне сам в этом признался. Мне удалось разговорить его и я узнала о Карлене много интересного.
Делая вид, что не слушает, Квейрил дрожащими руками резала. Лабель всё знает? Какой
ужас! А ведь она думала, что всё уже позади. Нож соскочил и ударил по руке.
- Проклятье, да ты можешь хоть минуту помолчать?! - вырвалось у неё.
От боли на глазах выступили слёзы. К тому же юная колдунья до полусмерти боялась, что
Золотой лич учует запах родной крови и очнётся. Домой обе шли молча — одна боялась
что-то спрашивать, вторая не хотела сболтнуть лишнее. Карлена в доме не оказалось,
сбежал. В голове Квейрил творился настоящий кошмар. Она не знала, можно ли оставлять
сестру рядом или спрятать. Вот Джаян точно должен остаться у отца. Для победы нужно не
только знать врага в лицо, но и умение предугадывать его действия. Похоже, она очень мало
знает о Карлене, потому что не может угадать его планы. А вот с Лармареном это бы удалось.
Старые неудачи его ничему не научили.
Лабель, впрочем, тоже. Утром девушка пришла в Гильдию наёмников и поднялась
на второй этаж. Лармарен сидел на кровати и восхищённо смотрел на неё. Солнце показало
светлые волосы так, что при одном взгляде на них можно было ощутить их мягкость.
Никогда ещё Лабель не казалась Ларми такой прекрасной. Блеск её глаз завораживал, но в
них было хищное выжидание. Будто голодный волк и безобидный ягнёнок воплотились в одном теле. Сквозь сердце девушки протекали тонкие струйки огня, потому что всю жизнь
одинокая мечтательница и страдалица ждала именно его.
- Совсем недавно моя жизнь перевернулась, - Лабель не узнавала собственный голос, ей
казалось, что Лармарен не слышит её. - Я не одна, но от этого не легче. Вокруг меня
сгущается ужас, а я не могу справиться! - на голубых глаза выступили слёзы. - Мне нужно
обещание, что ты... что наши отношения продолжаются.
Ларми чуть заметно улыбнулся. Жизнь загнала его в угол, но подарила надежду. Юноша
встал и нежно коснулся губ. Они невольно затаили дыхание, боясь спугнуть долгожданное
волшебство. Мир свернулся в безмолвную темноту, где есть только двое. Отстранив девушку,
Лармарен выдохнул:
- Наконец-то я нашёл тебя, моя лучшая женщина! Я не брошу тебя, только поверь!
Ларми покрывал любимую горячими поцелуями, а она прижималась к нему, будто видела в
последний раз. В тот день он проводил Лабель до поместья Шихрид, а на пути к её дому