Зато сцена, где он «давал последний шанс» своей невесте (Наоми, то есть), и позвал ее прогулять очередные уроки – имелась. И, естественно, он столкнулся с отказом, даже не пытаясь войти в ее положение, где на Наоми давили вообще со всех сторон, и даже маленький просчет мог принести серьезные последствия. Но вольнолюбивый Артур окрестил Наоми черствой и скучной и пошел веселиться с мягкой, как сахарная вата, и на все готовой Люсиль, решив, что она и есть та, кого он искал всю жизнь.
М-да... рассматривая эту история с нового ракурса, мне действительно становится жаль книжную Наоми.
Король занервничал, и бросил суровый взгляд на галерку, что не укрылось от моего взора. Но вида я, разумеется, не подала, смиренно пережидая, пока усач утихомирит взволнованную и негодующую знать.
– Тихо! – прикрикнул король, когда усач не справился. Окрик правителя подействовал, и мне снова представилась возможность продолжить. – Есть еще что сказать?
– Да, благодарю, Ваше Величество, – не забыла я про вежливость и раболепие перед власть имущим. – Вначале я не придавала значения дружбе Его Высочества и леди, полагая, что это никак не отразится на долге и нашем партнерстве. Я понимала, что многим уступаю леди, ведь она, в отличие от меня, такая открытая, добрая и веселая, – перефразировала я значение «недалекая». – Я же была зациклена лишь на обучении и поддержании достоинства своей семьи. Я даже чувствовала вину перед принцем, которому не смогла стать хорошим другом, но надеялась, что в будущем мне представится возможность доказать ему свою полезность и Его Высочество оценит мои усилия, которые я прикладывала до свадьбы. Ведь после женитьбы я разделила бы с ним все тяготы управления нашим великим королевством. Я боялась, что, если ошибусь и буду недостаточно хороша, то королевство, которое сейчас так процветает лишь благодаря усилиям досточтимых дворян и мудрости нашего короля, может столкнуться с трудностями. Потому задалась целью учиться еще больше, чтобы не подвести доверие знати и простого народа. Однако, сама допустила сближение принца и леди, которые практически каждый день проводили вместе и не разлучались даже на официальных мероприятиях, – дрогнувшим голоском закончила я мысль, взяв очередную театральную паузу, чтобы присутствующие хорошенько прочувствовали ситуацию, где сегодня могут лишиться единственного адекватного потенциального правителя и останутся лишь с лоботрясом наследным принцем, который предпочитал гулять и веселиться вместо обучения, и его такой же ветреной избранницей на роль кронпринцессы.
Тревога за будущее королевства с такими управленцами явно чувствовалось в воздухе.
Судя по ситуации на галерке, те тоже смекнули, куда я клоню.
Отлично. Но этого мало!
– Когда Его Высочество сообщил о желании расторгнуть помолвку незадолго до самой свадьбы я… я… – картинно всплакнула я и замолчала, прямо ощущая, как градус сочувствия зрителей ко мне растет. – Кажется… мой мир рухнул. Я... я приложила столько сил! Я искренне верила, что роль супруги короля – буквально смысл моей жизни… и после всего… у меня все это отняли, – поникшим голосом завершила я, внезапно ощутив, как по моим щекам бегут вовсе не притворные, а самые настоящие слезы. И конца им не было. – Я даже свадебное платье уже поши-и-ила! Уа-а-а!
Проговаривая историю и возможные мотивы Наоми, я поняла, что ее судьба в чем-то перекликалась с моей собственной. Она прошла через адскую подготовку, жертвовала собой ради определенной цели, терпела пренебрежение принца и сильное давление от ожиданий родителей, но по итогу была брошена на самом финише. Помня, через что мне самой пришлось пройти и умереть на этапе выздоровления, жизнь книжной злодейки странным образом показалась мне до боли знакомой. Чувства солидарности и негодования ее обидчиками переполняли нутро. У Наоми забрали ее жизнь и будущее из-под носа, как в свое время поступили родственники с наследством моего отца. Неудивительно, что я почувствовала всю ее печаль и обиду, как собственную.
– Я почувствовала, что смысл моего существования был разрушен, а моя жизнь просто… кончена, – сбиваясь на реальные рыдания, забыла я про все благородство и размазывала по лицу слезы рукавом, чтобы те не мешали говорить. – Я была разбита и чувствовала себя преданной, обиженной и сломанной. Использованной… Я так старалась… так много пережила и перетерпела… но все оказалось напрасным. Хнык...