К собственному стыду Артур осознал, что впервые не только пересекает границу этих эльфийских территорий, но и подходит настолько близко к ним. Всё время, сколько он себя помнил, он старался обходить их по большой дуге, помня о том, что по ту сторону рубежей живут форменные придурки. Теперь же он понимал, что стоило хотя бы раз наплевать на предубеждения и нанести визит хотя бы великолепным видам.
Прежде всего, лес, видный за добрые пять миль, начинался резко, стеной вырастая из холмистой равнины. Единственным, что хоть как-то выдавалось из линии опушки, была застава, где и изволили проверить документы Артура. Разумеется, на свободном пространстве пробивалась поросль, но она терялась на фоне могучих стволов вековых деревьев… Или же ей просто не давали вырастать, чтобы она не закрывала обзор границы. Также он предположил, что лес основательно чистили и после опушки: пространство между деревьями не изобиловало кустами и упавшими стволами.
Лес всё больше напоминал ему величественный дворец с резными стенами, сводами и ковром из опавших листьев, поверх которых в тени виднелись робкие пятна успевшего выпасть снега. При этом, среди деревьев было светло даже несмотря на то, что Артур пока двигался не по дороге, а кроны довольно плотно смыкались над головами. Лес выглядел радостным, он не таил в себе угрозу, человеку даже казалось, что против его нахождения здесь никто ничего не имеет. Лес вовсю дышал жизнью, даже несмотря на скорый приход зимы.
Через пару часов после полудня Артур достиг мощёной дороги, протиснувшейся между деревьями, и, перекурив, повернул в западном направлении. Скорость движения заметно возросла, и уже к вечеру он пересёк черту Сорьена. Город не был огорожен полосой укреплений или хотя бы засеками, а о том, что он уже въехал на улицу, Артур узнал, лишь оказавшись между двух полноценных линий домов. До этого шла довольно продолжительная полоса разрозненных особняков с садами, которые постепенно становились всё ближе и ближе друг к другу, объединяясь в улицы и бульвары.
Сам же город немного напомнил ему Кромгор, но в архитектуре чувствовалось сильное влияние людских мастеров. Артур помнил, что где-то здесь находятся и обширные фабричные районы, но ему не попадалось ни напоминающих производственные зданий, ни труб ни намёков на дым. В любом случае, продолжительная прогулка по городу в его планы не входила. У самого моста через Ликри он нашёл постоялый двор (совсем не напоминавший укреплённую заставу как в лесах Олкке), снял в нём комнату и, расправившись с ужином, с задумчивым видом смотрел на бегущие воды реки.
В его голове была удивительная звенящая тишина. Поднимающиеся от воды тонкие лоскуты тумана и тёмное небо будили спокойствие, а журчание воды, доносившееся со стороны моста, немного успокаивало. Всё же, что ждало его на том берегу, начиная с завтрашнего дня, предполагало решение исключительно по мере поступления.
На следующее утро, пребывая всё в том же прекрасном расположении духа, Артур пересёк Ликри по широкому каменному мосту и ступил на проложенную по насыпи дорогу на Офаль. Лес вокруг несколько изменился. Стволы деревьев стали темнее от влаги, а между ними просматривались большие лужи. Также Артур заметил, что старая трава примята в одном направлении, с юга на север, а на правом склоне насыпи виднелись явно принесённые водой ветви. Явно в половодье окружающее пространство оказывалось в реке.
Ближе к вечеру по обе стороны от дороги начали просматриваться деревянные мостки, переходы и сараи, у которых вверх лежали лодки. Кое-где были вырыты обложенные камнем каналы, через один из них человек перешёл по небольшому горбатому мосту. Через пару сотен ярдов после него начинался зажатый одетыми в камень набережными подъём, миновав который Артур въехал в Офаль, во что он сам до конца ещё не верил…
Глава 24
В результате общения с работниками приёмной дворца местного правителя Артур смог выбить себе размещение в небольшом гостевом особняке на границе посольского квартала. Попутно ему сообщили, что согласно местным правилам лично передать послание он не сможет, однако завтра в полдень его примет один из советников правителя (человек даже и не пытался запомнить титул).