Расплела косу, осторожно потянулась, проверяя состояние своего тела, и снова удивилась: как быстро вернулись силы! Слабость конечно осталась и ощутимая, а вот кости кажется, срослись, хоть это и казалось невероятным. Раньше, даже после обычной простуды она восстанавливалась неделями, а сейчас… Не то чтоб вообще ничего не болело, синяки и ребра ныли будь здоров и кашель.
Кашель просто раздирал грудь, накатывая волнами, а после очередного приступа сдвинувшиеся ребра начинали ныть с новой силой. Этой проблеме Мина не удивилась. Легкие после Красного мора, были самой уязвимой частью её измотанного организма, а тут столько всего свалилось. Сколько она пролежала там, на снегу? А тонкий плащик? А подвальный воздух? Уж точно не особо полезный.
— Добуду денег и зайду к аптекарю. — Успокаивала оборотня. — Он всегда давал мне настойку луговых трав, она отлично помогает при кашле.
Она надевала на себя всю свою одежду, превращаясь в неповоротливый кокон.
— Мне все время кажется, что ты легкие выплюнешь. — Качал головой Урсул. — Лекарство точно поможет? Может не ходить, а еще отлежатся?
Она бодрствовала уже трети день. Урсул не отпускал её на рынок раньше, боялся, что она слишком слабая и упадет где-нибудь по дороге. Мина ходила только за дровами, которые, по его требованию, носила, чуть ли не по одному, и за водой. Не пустил бы и сегодня, но украденный хлеб закончился, а другой еды не было. Узник решил, что прогулка будет так же опасна, как голод и Мина одевалась в путешествие за едой.
На самого оборотня страшно было смотреть, лицо осунулось. Глаза окружены тенями. Голод отчетливо сказывался на волке. Но молчит, на предложенную корочку хлеба, только руками замахал. Боится, что она останется голодной.
Поцеловались. Пошла. Чувствовала себя капусткой. На ее тело-кочерыжку, были натянуты слои одежды, мешавшей двигаться легко. Нижняя сорочка, штаны, платье, рубашка, курточка, шапка, шарф вокруг шеи, плащ. Нет, точно, настоящая, раздавшаяся капустина. Но был в этом один огромный плюс- тепло.
Ветер и мороз не лютовали, приятный морозный денек. Улицы расчистили, а где не сумели так протоптали, и идти было хорошо, не скользко. Рынок обошла стороной. Плащик у неё конечно неприметный, но мозолить глаза людям не стоит. Ближайшая ювелирная лавка стояла на главной улице. Совсем рядом с торговыми рядами. Домик не особо большой, старенький, но ухоженный и крепкий. Над дверью добротная вывеска, на которой красовался красный рубин размером с её голову, вделанный в желтый круг, видимо изображавший кольцо. Не очень реалистично, но броско, сразу понимаешь что внутри.
Вежливо постучав, зашла внутрь. На двери приветливо звякнул колокольчик, известив хозяина о посетителе. Тут тоже все скромно, но добротно. Светлая и просторная комната поделена решеткой надвое, чем напомнила Мине её темницу. От такого сравнения даже хихикнула. В безопасности вытянулись прилавки с россыпью богатств, призывно слепивших неподготовленных покупателей. Чего только не насыпано на бархатных подушках. Кольца и браслетики сиротливо поблескивая, просились к пришедшим на ручки и прямо таки умоляли, забрать их домой.
Девушка застыла с открытым ртом, любопытно разглядывая драгоценности, и не заметила старика, который покряхтывая, вышел откуда-то с боку.
— Чего желаете? — Вежливо поинтересовался убеленный сединами старец.
— Золото хочу продать. — Пояснила Мина, безобидному на вид дедушке.
Он неторопливо прошел к середине прилавка, залез на невидимый стул и открыл перед девушкой крохотное, зарешеченное окошко.
— Ну давайте, посмотрим. — Предложил, напяливая смешные, круглые очки.
Мина, зажавшая в руке дорогостоящий осколок, засомневалась, отдавать, не отдавать незнакомому дядьке единственную ценность? Сейчас выхватит и скажет, что не брал. На девичью нерешительность дедушка понимающе хмыкнул и немного обиделся.
— Я, дорогая моя, всю свою жизнь держу эту лавку, и недовольных клиентов у меня не было. — Доходчиво объяснил, темной невежде. — Но если вы сомневаетесь…
— Нет, нет, — Решилась Мина и сунула ему смятую железячку.
Дед выудил из-под стола круглую штуковину, похожую на пробку от бутылки, но больше и с застекленными торцами. Приладил её к одному очку и вгляделся в железо. Вид у него был забавный, ну точь-в-точьдомовой. И как он что-то видит через все эти стекла? Но видел дедуля замечательно. Покряхтев пооглядывал, и бросил на маленькие весы. На другую чашу наставил крошечных гирек. Потом погонял скрюченным пальцем косточки на счетах и выдал: