Элита — во всяком случае ее находящаяся у власти часть, а лучше вся — должна разделять общие ценности. Пусть не все, но основные, фундаментальные, формирующие реальные правила игры. Не выдуманные для внешнего употребления, а реальные. Причем в современном мире скрыть такие ценности невозможно. Легче и лучше ограничить их консенсусный список, жестко «выбивая» нарушителей во «внешний круг», не оказывающий влияние на принятие решений.
Первое и главное: элита не может быть «компрадорской», ее ключевые, жизненные интересы должны быть связаны с Россией.
Второе: потребление элиты не должно быть демонстративным; она не может и не должна возводить непреодолимый, бьющий в глаза «материальный» барьер между собой и остальным обществом.
Третье: элита обязана обосновывать свои действия стремлением достичь «общего блага». Личные, клановые, групповые интересы могут учитываться в той мере, в которой они не противоречат «общему благу», но они не должны служить обоснованием принимаемых решений.
Четвертое: внутриэлитные конфликты не следует разрешать с использованием методов, способных привести к усилению раскола общества по социальному, национальному или религиозному принципу.
Пятое: ни одна из групп не должна пытаться получить контроль над большей частью «силового» ресурса. Ни одна из групп не должна пытаться устранить из общественной жизни оппонентов (ослабить — да, но не устранить).
Переходя к предпочитаемой мной модели управления — я считал бы целесообразным укрепить полномочия парламента за счет передачи ему больших прав по контролю за распределением и использованием бюджетных средств. Бюджетный контроль я вообще считаю важнейшей прерогативой законодателей и формой их контроля над исполнительной властью. Для этого я вернул бы Думе Счетную палату, ввел бы институты публичных слушаний и парламентских расследований, существенно детализировал бы форму утверждаемого бюджета. Спроецировал бы аналогичные правила на регионы.
Необходима серьезная ротация в судейском корпусе, замена подавляющей части судей, не имеющих опыта, на практикующих судебных юристов «с репутацией» в регионах.
Для скорейшей реализации этой задачи можно пойти путем резкого упрощения «оформительско-бумажной» части следственной и судебной процедуры за счет сплошной аудио/видеофиксации при значительном сокращении «формальных действии», что высвободило бы не менее 30 % (а реально — 70 %) рабочего времени судей, следователей и адвокатов и быстро обеспечило бы необходимый кадровый потенциал.
Существенно расширил бы круг дел, рассматриваемых присяжными, и тем самым существенно укрепил бы авторитет суда. Сокращение формальных процедур и бумажной волокиты позволило бы свести процессы с участием присяжных к разумной длительности и расширило бы круг вовлекаемых в эту деятельность граждан.
«Сегментировал» бы полицию на федеральные, региональные и местные подразделения, а также по профессиональной специализации, сохранив за МВД исключительно координационные функции. Ни одно «вертикально управляемое» подразделение не должно иметь численность более 150 000 человек. Только таким способом можно обеспечить реальную управляемость и эффективность федеральных структур.
Ввел бы пятилетние «налоговые каникулы» (кроме НДС) во всех отраслях, не связанных с добычей сырья, импортом, табаком и алкоголем, повысив подоходный налог до (в максимуме) 20 %, посредством дифференцированной шкалы. Параллельно резко упростил бы налоговую и прочую обязательную отчетность до уровня, обеспечиваемого в среднем 1 % трудозатрат предприятия.
В сфере взаимодействия граждан с госаппаратом запретил бы законом любые формы документов, требующих более пяти согласований. Для совершенствования бюрократической системы можно было бы обратиться к грузинской модели. По оценке Мирового банка, на сегодняшний день в Центральной и Восточной Европе проще всего открыть бизнес в Грузии, поскольку здесь нужно меньше всего бумажек. Это позволило бы одновременно с повышением ответственности и сокращением численности государственной бюрократии резко сократить стоимость «вхождения на рынок».
Можно было бы перечислить еще множество практических шагов, смысл которых сводится к формированию необходимого кадрового потенциала, необходимого для решения задач управления, организации его воспроизводства, обратной связи и ротации (конкуренции).
Несомненно, люди от Путина начали уставать. Его «большой политический цикл» близится к концу. В современном мире это — 15 лет. А ведь вопрос не только в психологической усталости. Система «костенеет», становится все менее способной к изменениям. Собственные управленческие ошибки начинают «догонять», и продолжать списывать их на «лихие девяностые» все сложнее.