И как узнал, где должен очутиться,
Если я сам не ведал до конца.
Где нахожусь, с момента заключенья,
Своей рукой, махая через щель.
Выкрикивая, другу обращенье,
Что я был здесь и жду его теперь.
Даже не веря собственному счастью,
Между собой откапывая путь.
Мы все-таки столкнулись не иначе,
Сумев тогда немного отдохнуть.
Не осознав причины нашей встречи,
Не доверяя собственным глазам.
Заранее предвидя, что без смерти,
Не обошлось, ведь как сюда попал.
Тогда он сам признался в кой-то мере,
Мои догадки лично подтвердив.
Кто рассказал об этом подземелье,
Как только смерть воспользовалась им.
Использовав, по-своему, обоих,
Стремясь свести у входа в каземат.
Где раскопали путь любой ценою,
Со всех сторон дорогу прокопав.
Сумев тогда покинуть подземелье,
Внезапно оказавшись на земле.
Где окружали разные строенья,
Которых не узнать было во тьме.
Вдруг осознав, что выход находился,
Среди могил на кладбище большом.
В одном из склепов, где я очутился,
Как только вышел следом за Петром.
И оказался посреди надгробий,
Что освещались полную луной.
Догадываясь, кто был похоронен,
В этих могилах, раньше под землей.
Ибо сюда свозили неугодных,
Чтобы от них избавиться потом.
Осознавая правду с дикой болью,
Когда увидел чей-то свежий холм.
Намереваясь спрятаться быстрее,
Покинув это место навсегда.
Тем более, что силы напределе,
И в отдыхе нуждались мы тогда.
По кладбищу тихонько пробираясь,
Не ведая, куда же нам идти.
Когда настолько слабыми остались,
Желая лишь приют себе найти.
Внезапно ощутив поползновенье,
Словно гуляло что-то в темноте.
Похожее на смерть по облаченью,
Все черное, с косой большой в руке.
Бродя кругами посреди надгробий,
Приманивая взгляды за собой.
Сливаясь перед нами с пустотою,
Перепугав попутчика со мной.
Едва сознанье, снова не теряя,
Петр дрожал, весь побелев как тень.
Своей кончины словно ожидая,
После всего, что пережито с ней.
Пересказав о том, как получилось,
Меня спасти, когда я был в плену.
Мол госпожа сама к нему явилась,
Открыв секрет, что я попал в беду.
Забрав его с собой через мгновенье,
Как только дал согласие своё.
Переместившись с ней до назначенья,
Чтобы трудиться вместе заодно.
И смерть тогда же бросилась за мною,
Чтобы с Петром у выхода свести.
И выпустив меня любой ценою,
Дождалась на поверхности земли.
На кладбище оставшись как знаменье,
Вся черная в обличии своем.
Так и молча с момента появленья,
Утратив силы собственным трудом.
Взывая к нам последовать за нею,
Как только Петр смог прийти в себя.
И мы пошли за смертью в самом деле,
Став удаляться дальше без конца.
Куда за ней плелись, не поспевая,
Боясь и сами ближе подойти.
Тем более, что местности не знали,
Не ведая дальнейшего пути.
Остановившись только у подворья,
В одной деревне, через час-другой.
Когда пропала, слившись с пустотою,
Зайдя в жилище со своей косой.
И мы с Петром отправились за нею,
Рассчитуя, что путь был завершен.
И что в деревне отдохнуть сумеем,
За смертью посещая тот же дом.
И сразу тень какую-то приметив,
Увидев там хозяина в дверях.
Принявшего гостей за провиденье,
Которым безусловно очень рад.
Ибо он тоже выбрался из пекла,
И жил своим умелым ремеслом.
А вместе с ним огромное семейство,
К себе нас приглашало в отчий дом.
Когда настолько были благодарны,
За то, что им свободу подарил.
Ибо привел к земле обетованной,
Ради которой жизнь положил.
Показывая крупное подворье,
Где приняли по милости судьбы.
И приютили нас по доброй воле,
После всего, что пережили мы.
Не зная сами, почему явились,
По воле смерти, именно сюда.
После того, как здесь остановились,
Сумев набраться силами сполна.
Но вскоре тайна оказалась явью,
Зачем в их дом, по милости попал.
Ибо хозяин высказал желанье,
В моих исканьях пригодиться сам.
Узнав тогда, о чем мы говорили,
С Петром свою судьбу пересказав.
Так и не зная правды в этом мире,
Стремясь творца увидеть в небесах.
Дабы открыть секреты мирозданья,
И в том числе соратников спасти.
Их, не позволив бросить на закланье,
После того, как в небо унесли.
Остерегаясь ангелов не меньше,
Но мы должны добраться до творца,
И рассказать, как есть на самом деле,
Сумев открыть глаза для старика.