Но оболочки став соприкасаться,
Вытачивали пламя от искры.
А в центре них, на пике мирозданья,
Сходились вместе смерть и сатана.
Внезапно, прекратив своё молчанье,
Как только стало ясно до конца.
Что прежний мир подходит к завершенью,
Ибо низы так больше не хотят.
Существовать бесправно от рожденья,
После того, как их сослали в ад.
И бог сказал, протягивая руки:
-Ну, наконец, любимая сестра!
Ко мне пришла закончить свои муки,
Чтобы посмертно погубить меня!
Решив разрушить наше мирозданье,
Ради своих немыслимых идей!
И подарить холопам процветанье,
Освободив их из тюрьмы моей!
Ты думаешь, они тебя оценят,
Не заблуждайся, милая сестра.
Вся эта чернь не стоит положенья,
Которое стремишься дать сама.
Они рабы. С рожденья и до гроба.
И будут ими до конца времен!
Ибо такими создала природа,
Рабами оставаясь до сих пор!
И никогда не сменится их сущность,
Признай сама, душою не криви!
Им не дано на свете что-то лучше,
Ибо пасутся в мире, как скоты!
Даже не зная, кто у них хозяин,
И всё равно прислуживают мне!
А истину знать вовсе не желают,
Что служат не творцу, а сатане!-
И он смеялся хохотом зловещим,
С печалью отводя свои глаза.
Как будто бы и сам хотел навечно,
Утратить своё бремя навсегда.
Но смерть ему сказала обреченно:
-Я слишком много видела, мой брат,
И не желаю принимать спокойно,
Страданья тех, кого сослали в ад.
Ибо сама не меньше натерпелась,
Во время своих будничных забот.
Но моя доля мне уже приелась,
Ведь я узнала, как живет народ.
Став собирать истерзанные души,
Выслушивая каждого из них.
Чтобы всю правду вывести наружу,
Спасения найдя для остальных.
Кто прозябает в каменных застенках,
Не ведая свободы под землей!
И пусть они ведут себя прескверно,
Пытаясь выживать любой ценой!
Неистово друг друга сокрушая,
Не брезгуя ничем в своей тюрьме,
Где ни за что с рождения страдают,
От этого погрязнув во грехе.
Но я смогла за вечность убедиться,
Что человек поднявшись над собой,
Еще способен был переродиться.-
Сказала смерть и встретилась мной.
Своими озаренными глазами,
Сверкавшими, как звезды, от любви.
После всего, что было между нами,
Произнеся: -По милостью судьбы
Максим не раз пожертвовал собою,
Во имя блага, счастья всех людей.
Лишь бы добиться им любой ценою,
Раздольной жизни, вопреки своей.
Доказывая всем на белом свете,
Что человек природой не рожден
Чудовищем, погрязшим в своей желчи,
Насколько бы он ни был приземлен.
При всей своей невыносимой жизни,
Где невозможно жить не согреша.
Они достойны, обрести спасенье,
И даже я об этом поняла.-
Сказала смерть, слагая непрерывно,
Так и пытаясь брату объяснить.
Что прежняя система всего мира,
Должна погибнуть дальше, а не жить.
Но сатана, увидев наши чувства,
Внезапно понял правду, что почем.
И улыбаясь, он сказал: -Вам нужно
Уединиться где-нибудь вдвоем?
Зачем же ты, сестра моя, скрывала,
Что у тебя любовник среди них.
Среди людей, которых защищала,
И потому оставила в живых,
Это созданье в бесовском обличье!
Что не имеет прав существовать!
Но ты за ним присматриваешь лично,
Чтобы и дальше похоть утолять!
И не даешь так просто уничтожить,
Чудовище. Погрязнув во грехе.
Когда сама пытаешься, похоже,
Разделаться со мной, придя ко мне!
Ну, так давай, берись за свое дело,
Если теперь мы миру не нужны!
Воспользуясь поддержкой человека,
Которого сумела привести!
И мы втроем покинем мирозданье,
И навсегда уйдем в небытие!-
Но не дождавшись этого буквально,
Создатель сам приблизился к сестре.
Перешагнув бесплотную защиту,
Что окружала каждого из них.
Когда настолько было очевидно,
Что смерть ему вреда не причинит,
Ибо сама уйти не помышляет,
Откладывая собственную смерть,
Пока ребенку жизнь не подарит,
Со временем, родив на белый свет.
Но старший брат, узрев ее метанья,
К ней ближе не боялся подойти.
Пытаясь разгадать, какую тайну,
Она скрывала у себя внутри.
Став улыбаться при общенье с нею,
Внезапно догадавшись обо всем,
Лишь повторяя фразу: -Я не верю.-
Пока в сознанье снова не пришел.
Заговорив с натянутой ухмылкой:
-Так ты еще беременна, сестра,
А кто отец, похоже, очевидно,
Кто именно зачал твое дитя?
Но почему, так просто согласилась