Как много дней прошло с тех самых пор,
Когда меня судили в этом зале.
Где государь издал свой приговор,
После чего огню меня придали.
Но что теперь от прошлого осталось?
Лишь только тени от былых времен.
Другая жизнь отныне начиналась,
По-прежнему оставив только трон.
На нем сидел когда-то государь,
Наместник божий для всея России.
Что протянул повсюду свою длань,
Пока его насильно не сместили.
А между тем по Зимнему дворцу,
Так и бродили наши санкюлоты.
Присягу дав лишь своему вождю,
Пока служили вместе для народа.
Пускай тогда мне было нелегко
От страшного до боли ощущенья.
Почувствовав, что время истекло,
С тех пор как я попал на эту землю.
Увидев смерть, сидящую на троне,
Что весело смеется надо мной.
Всей властью, обладая в преисподне,
А это значит, что никто другой
Против нее пойти уже не в силах,
Обняв живот, где маялось дитя.
Которому рождение светило
А мне скончаться, раз и навсегда.
Не пожалев себя перед любимой,
Мечтая только обрести покой.
Утратив свою жизнь неумолимо,
Оставив этот мир любой ценой.
Мечтая подытожить свое дело,
Уже не в силах завершить его.
Ибо попалась страшная дилемма,
Я в женщину влюбился, как назло.
От участи, которой все решалось,
Сумев когда-то мир освободить.
Но страсть во мне сильнее оказалась,
И я решил позволить ей родить.
Предав народ и все свои идеи,
Во имя счастья спутницы своей.
Перед которой сам благоговею,
Испытывая страсть по сей же день.
Как ни пытался подарить спасенье
Для всех, кто прозябает под землей.
Создателя убив во избавленье,
Пожертвовав тогда его сестрой.
С которой был не в силах просто так
Расстаться до сих пор на белом свете.
Став от любви испытывать экстаз,
Который смог найти только у смерти.
Увидев наконец-то в тронном зале
Красавицу, взошедшую на трон.
После того, как всех вельмож изгнали,
Она пришла, гордясь моим трудом.
Став призывать, протягивая руку,
К ней подойти, вставая надо мной.
Внутри себя испытывая муку,
В конвульсиях страдая день-деньской.
Но вдруг я, сам того не замечая,
Заплакал и свалился перед ней.
Закрыв глаза от страшного свиданья,
Став таять незаметно, словно тень.
Пытаясь подползти к ней на коленях,
От боли извиваясь на полу.
Остановившись, лежа на ступенях,
В ногах у той, которую люблю.
Став умолять приблизиться ко мне.
Забрать с собой, пока не растворилась.
Но смерть не хочет, глубоко в душе,
Чтобы судьба моя остановилось.
Пускай часы последние сменялись,
Не больше суток отводилось мне.
А дальше мое тело мертвым станет.
Ради любви растаяв в пустоте.
Но я не против, жалости не надо,
Иной судьбы и сам не захочу.
Желая только, чтоб меня забрала,
Став подползать к любимой на полу.
Но мое время, видно, не пришло.
И лишь Иван, стоящий за спиною,
Со мной остался дальше без нее,
А госпожа, беременная мною,
Куда-то растворилась вопреки.
Пытаясь подготовиться к рожденью
Ребенка, что выходит изнутри,
Убив меня, с момента сотворенья.
Вдруг ощутив, как кто-то поднимает
Меня за плечи, посадив на трон.
Увидев рядом доброго Ивана,
Что был со мною до конца времен.
Став говорить о многих опасеньях,
Которым просто не было числа.
Ибо везде гремели потрясенья,
Над городом повиснув, как чума.
Где власть перехватили санкюлоты,
Которых мы подняли на борьбу.
Став упиваться воздухом свободы,
Пробившимся в народную тюрьму.
По улицам шеренгами шагая,
Чиновников повсюду тормоша.
Принять режим насильно заставляя,
Чтобы построить новый мир с нуля.
Встречая только тень сопротивленья
На улицах, где царские войска,
Бежали, дожидаясь подкрепленья,
Что призваны из Царского села.
Откуда, несомненно, собирались,
Их части ранним утром подойти.
И подавить всё то, что создавали,
Пока еще не так были сильны.
Прислуживая белым генералам,
Что заседали по своим штабам.
Узнав о том, что в городе настало,
Когда пришел конец временщикам.
С которыми в интригах состояли,
Бунтовщиков мечтая подавить.
Но мы от них другого и не ждали,
Приняв решенье, как нам стоит быть.
И я взмолился трепетно к Ивану,
Став задыхаться, мучаясь в поту:
-Ты должен воротиться за отрядом,
Который мы оставили в лесу.
Ну, так ступай за ними поскорее,
А мне конец подходит все равно.