Если войска немедля не отступят,
В конце концов, толпа их победит.
Забрав у них последнюю надежду,
Опять вернуться к власти на Руси.
Которую хотят неимоверно,
Но шанса им другого не найти.
Спасти себя и всё, что вместе с ними
Останется на много лет вперед.
Забрав с собой имущество России,
Хозяином которой был народ.
И собралось большое заседанье,
Решавшее, как дальше поступить.
Лишь бы спасти своё существованье,
В истерике не зная, как им быть.
И стены штаба сразу опустели,
Как только съезд, решение принял.
Отдав приказ такой, как захотели,
Спасать себя и высший персонал.
А между тем, войска не отступали,
Продолжив сами сдерживать толпу.
Еще не зная то, что их предали,
И бросили в проигранном бою.
Оставив дальше воплощать надежды,
Которые давно уже мертвы.
Пускай все жертвы были бесполезны,
Перед лицом народа всей страны.
Их ожиданья кончились напрасно,
Не оправдав износа своих сил.
И с каждым часом становилось ясно,
Что прежний мир уже не сохраним.
Против толпы не в силах отбиваться,
Перед возмездьем страшного суда.
Так и приблизив смерть свою напрасно,
Которая их косит, как чума.
И содрогались улицы под ними,
Когда с печи поднялся весь народ.
Которого нежданно разбудили,
Не представляя, что произойдет.
Побоище не долго продолжалось,
Конец пришел для каждого из них.
И войско генералов разбежалось,
Бросая тщетно мертвых и живых.
****************************
И в тот момент, когда мы победили,
Я вдруг услышал стоны за спиной.
Осознавая, смерть была причиной,
Что пребывает в муке родовой.
Где-то в своих покоях изнывая,
Испытывая схватки изнутри.
Что все сильнее только нарастали,
Родить, пытаясь, плод нашей любви.
А я сидел на троне безмятежно,
Совсем один, взирая в темноту.
Вдруг осознав, что гибель неизбежна,
Как только кровь почувствовал во рту.
Став задыхаться, муки ощущая,
Такие же, как чувствовала смерть.
Пока дитя на белый свет рожала,
Мне предстоит оставить этот свет.
Забыв про всё, что грело мою память.
Уже не в силах думать ни о чем.
Когда настолько плоть моя страдает,
И тянет мою душу выйти вон.
Я ухожу в разлуке от любимой,
Приняв судьбу, что ею мне дана.
Лишь бы она осталась быть счастлива,
Родив ребенка, потеряв меня.
Внимая крик ее многострадальный,
После всего, что слышал на земле.
И сердце мое стонет от отчаянья,
Помочь не в силах ей ничем уже.
Да и зачем, когда она рыдала,
С улыбкой принимая свою боль?
С которой столько счастья испытала,
Словно себя почувствовав живой.
Взывая в пустоту многострадально,
От радости, что было ей дано.
Стать матерью не только мирозданья,
Но и ребенка, так же своего.
Что был зачат когда-то в небеси,
Где вместе с ней по саду возлежали.
И наслаждались похотью любви,
Пока дитя однажды не зачали.
С тех пор прошли бесследно месяца,
Приблизившие час его рождения.
А вместе с тем кончалась жизнь моя,
Приняв свою судьбу во избавленье.
Внезапно ощутив, как задыхаюсь,
И больше не способен продохнуть.
По-прежнему на троне возвышаясь,
Где остается ждать совсем чуть-чуть.
И вдруг перед глазами потемнело,
Я застонал, испытывая боль.
Почувствовав, как тело опустело,
После разлуки с собственной душой.
Все кончилось, судьба остановилась.
И наступила тишь и благодать.
Мечтая принести ее для мира,
Но должен сам отныне умирать.
Куда-то испарившись без оглядки,
В конечном счете, так тому и быть.
Я с этой жизнью наигрался в прятки,
Теперь хочу заснуть и всё забыть.
Оставив то, что раньше со мной было.
Не представляя, что там ждет меня.
В объятиях совсем другого мира,
Где смерть была хозяйкой всех и вся.
Свое дитя, укрытое под сердцем,
Однажды изродив на белый свет.
Сумев добиться этого мгновенья,
После того, как я сошел на нет.
Как будто бы связав единой нитью
Две наши жизни раз и навсегда.
Приняв меня таким, как полюбила.
Навечно мою душу сохраня.
Взяв на руки любимую кровинку,
Укрыв ее под белый балахон.
Младенца согревая непосильно,
Пускай в аду рожденье приобрел.
Прижав к себе, слезами обливая,
Бросая взгляд с улыбкой на дитя.
Став пожирать влюбленными глазами,
От счастья, что ребенка родила.
Став матерью, которой так хотела,
На этом свете, чувствовать себя.