Так он размышлял в течении всего обратного пути, прикован-
ный наручниками к Стасу. Тот с любопытством смотрел на проно-
сившихся за стеклом красавиц в мини-юбках и соблазнительно об-
тягивающих тела шортах.
На следующее утро, этапом, подельников отвезли в тюрьму или
как её теперь именовали СИЗО.
ГЛАВА 10
Тюрьма областного центра была построена в начале века. И
поэтому, в конце этого самого века не могла вместить в себя всех
посягнувших на закон в городе. Потому, арестантов, числивших-
ся за Советским отделом внутренних дел, этапировали во второй
по величине город области, являвшийся крупным железнодо-
рожным центром. По разговорам заключенных, которые Руда-
ков слышал в камерах «Литейки», да и в камере отдела тоже, в
городской тюрьме вот-вот должны были ввести в строй новый
корпус, в котором, по слухам должны были быть даже «платные»
камеры.
А пока, его с подельником и ещё тридцать таких же, как они,
небритых, в одеждах, пропитанных потом арестантов, везли в тюрь-
му другого города.
Автозек был переполнен. Надо сказать, что подобный вид
транспорта редко ездит порожняком. Из-за большой тесноты и
жары пот с арестантов лил ручьём, и дышать в металлическом фур-
гоне, накалившимся на тридцати градусной жаре, им было не чем.
Лишь опустив голову до уровня коленок, можно было глотнуть хоть
немного свежего воздуха.
Сама будка была разделена металлической перегородкой на две
камеры, по стенкам которых, располагались узкие лавки. Закры-
вались камеры решетчатыми металлическими дверьми, перед ко-
торыми, грызя семечки и попивая воду из пластмассовой бутылки,
сидели два конвоира.
Жара была неимоверной. Мгновеньями, Рудакову начинало
казаться, что он вот-вот потеряет сознание. Всё происходящее ви-
делось ему в каком-то душном, красном мареве.
-...Я тогда вышел — и на руки Серёге. Помнишь Серёгу Казан-
ского, в третьем отряде был? Ну, падаю ему на руки, кричу — Се-
рёга, я всё, — парень сидевший справа от Рудакова попытался изоб-
разить только-что сказанное.
Рудаков молча созерцал обрывки дороги, которые ему позволя-
ло видеть грязное окошечко автозека, временами от качки, засло-
няемое широкой спиной конвоира. Напротив него, ухмыляясь, вос-
седал Жаров.
— Дать бы, тебе сейчас в морду, — подумал Игорь.
Он представил, с каким бы удовольствием врезал бы сейчас в
широкое, улыбающееся лицо Жарова. Он вспомнил, как тот, заб-
равшись в автозек, в тот момент когда, взревев двигателем, маши-
на тронулась с места, громко прокричал, так, что бы его было слыш-
но в соседнем отсеке фургона:
— Стас, у тебя всё нормально. За перегородкой ехал Зароков.
Машина чуть повизгивала двигателем. Конвоиры продолжали
щёлкать семечки, перебрасываясь друг с другом редкими фраза-
ми. Своими разговорами и загорелыми лицами они напоминали
Рудакову тех двоих милицейских сержантов, так любезно встре-
тивших его в стенах РОВД.
- Тоже, наверное, деревенские, — подумалось ему. — Что им
дома не живётся. Нет, едут все в город, чтоб потом у себя в селе
рассказывать, какая трудная и опасная у них работа.
Глядя на конвоиров, здоровенных парней, с пудовыми кулака-
ми и широкими «бычьими» шеями, Игорь вспомнил, как лейтенант
начальник конвоя, сидевший сейчас в кабине машины, перед
отправкой кричал перед строем приготовленных к этапированию
арестантов:
— При попытке бегства, то есть, при побеге, табельное оружие
будет применяться без предупреждения. Всём понятно?
— Эти будут стрелять не раздумывая, — думал Рудаков, рас-
сматривая конвоиров.
Майка его промокла от пота, Игорь снял её, но легче от этого не
стало. Наконец, в тот момент, когда уже начинало казаться, что
эта дорога никогда не кончится, «воронок» притормозил. Один из
конвоиров открыл дверь и выпрыгнул из фургона. В открытую дверь
Рудаков увидел безликое, серое, двухэтажное здание, к которому
примыкали окрашенные в бордовую краску ворота, с белой, нари-
сованной звездой по середине.
Через несколько минут, неуклюже переваливаясь по ухабистой
неровной дороге, автозек, через открывшиеся, с каким-то зловещим,
металлическим лязгом ворота, въехал на территорию тюрьмы.
Из распахнутых настежь дверей будки, конвоиры спешно нача-
ли выгружать пожитки арестантов. По их количеству можно было
определить о сроке, проведённом тем или иным заключенным на
тюрьме. У тех, кто дольше сидел, вещей было по несколько баулов,
У тех, кто «заехал» на тюрьму впервые, весь личный скарб ограни-
чивался захудалым, полиэтиленовым пакетом, в котором лежала