- Нет, не надо, — принялся отговариваться Рудаков. — Здесь
же едят.
-Ты что, считаешь, что на общаке спать западло? — Рудаков
неуверенно пожал плечами.
— Запомни — в тюрьме только в задницу трахаться западло, —
говорил Каргин, застилая узкий дощатый стол глянцевыми листа-
ми из футбольного журнала.
Рудаков лёг на эту постель пол метровой ширины и полутора-
метровой длины, но вскоре понял, что заснуть на ней ему вряд ли
удасться. Тело, после дневного «массажа» ныло и горело, к тому же,
закрывая глаза, он опасался свалиться со своего ложа на скамей-
ку, стоявшую возле общака.
Видя, что Рудаков не спит, Каргин, долго возившейся под
одеялом в тщетных попытках уснуть, заговорил с ним.
- Что не спиться?
— Болит всё. Какой тут сон.
— Ты, часом не рисуешь?
— Карикатуры, — ответил Рудаков, вспомнив, как однажды,
еще в школе, ему доверили оформлять школьную стенгазету.
— Карикатуры говоришь. А розы сможешь нарисовать?
— Не знаю, не пробовал никогда.
— А ты попробуй, может получиться? — старик поднялся. —
Мне письмо одной подруге отослать нужно. Ты мне розы на развороте
нарисуешь?
Игорь подумал, что это будет хоть каким-то занятием на ночь и
и согласился. Каргин заварил «кругляк» чифира (кругляком на тюрь-
ме любезно именуют кружку) и накрыв его сверху пустым пакети-
ком из под молока, оставил настояться.
- Пьёшь? — кивнул он в сторону кружки. Рудаков неопреде-
лённо пожал плечами.
- Глотни, взбодришься немного. — Протянул старик «кругляк».
Рудаков сделал два глотка обжигающей, горячей жидкости с терп-
ким, вязким и одновременно горьким вкусом. Пили молча, делая
по два глотка и передавая раскалённую кружку друг другу, переда-
вая осторожно, как какую-то драгоценную вещь. Допив остатки
чифира, Рудаков сплюнул в унитаз и увидел, что его слюна имеет
совершенно чёрный цвет. Но сам напиток подействовал тонизиру-
юще — куда-то пропали вялость и сонливость. Игорь почувство-
вал прилив бодрости. И даже свет от лампочки
ночника стал литься ярче и веселее. Он сел за «общак», положив
перед собой клетчатый тетрадный лист.
— Я на память не смогу. Может, найдёшь какую-нибудь картинку с розой?
Каргин прошелся по камере и снял с полки, прибитой возле са-
мой двери, кусок мыла.
- Такая пойдёт? — протянул он Рудакову мыло, на обёртке
которого была изображена одинокая жёлтая роза.
- Да, пойдёт. Тебе сколько роз? Одну или букет?
- Давай букет, только смотри, что бы нечётное количество было.
Рудаков принялся за это, малознакомое ему занятие.
- Когда розы закончишь, нарисуй мне вот здесь какой-
нибудь пейзаж, -Каргин положил на стол раскрытую тетрадь, на
одной из страниц которой была изображена обнажённая женщи-
на.
- Это мне Мишка рисовал. Хороший пацан. Вот два дня, как
на этап забрали, Дело закрывать повезли. На будущей неделе, на-
верное, вернётся. Ты ей фон какой-нибудь пририсуй, — указывая
на обнажённую даму, говорил Каргин. — Ничего тёлка, да?
Рудаков согласился.
Старик открыл тумбочку стоявшую возле его «шконки». В ка-
мере, у него у одного была персональная тумбочка, в которую ник-
то не мог соваться без его разрешения. Другие две тумбочки были
то, что называется «общаковскими». В одной из них хранились не
скоропортящиеся продукты, такие как хлеб, сахар, лук, чеснок,
она стояла возле розетки и вдобавок, служила кухонной плитой. В
другой тумбочке, стоявшей возле двери, лежали предметы гигие-
ны.
Из тумбочки Каргин достал большую стопку журналов, многие
из которых были без обложек.
— Посмотри. Может, найдёшь здесь что-нибудь для пейзажа,
— говорил он, протягивая Рудакову журналы.
Игорь начал листать. В стопке были журналы на всякий вкус,
от спортивных до журналов мод. Каргин в это время заварил ещё
«кругляк» чифиру. Точнее не заварил, а «поднял вторяки» — залил
водой оставшуюся после первого чаепития заварку. Поставил её
кипятить. Заварки была добрая треть кружки, когда эта масса за-
кипела, он бросил в «кругляк» щепотку свежего чая.
Когда чифир устоялся, Каргин протянул кружку Рудакову. После
отпил из нее сам..
— Хороший вторяк, — смакуя каждый глоток, говорил старик.
Он поставил «кругляк» на стол.
- Спать захочешь — глотнёшь, — разбирая постель, говорил
Каргин. — Рисуй Игорь, спать тебе всё равно не где, а это занятие
на будущее тебе может, ой как пригодиться.