- В гробу я видал такие методы, — зло проговорил Рудаков.
- Ладно, не гони, — произнёс старик. — Это так — прокладки
мусорские. Попугать он тебя хочет, и не знаю как сейчас, но если
бы раньше такое случилось, то вся тюрьма бы на дыбы поднялась.
Этому куму потом жизни не в тюрьме, не на воле бы не было. —
Каргин замолчал, раздумывая над чем-то. — Если тебя в оби-
женку посадят, сразу в решку кричи, да громко кричи, что бы во
многих хатах слышно было.
- А что кричать?
- Кричи, нормального пацана к пидорам посадили — вот что.
- Я лучше вскроюсь.
- Дело твоё. Но я думаю, тебя туда не посадят. Пугать будут
но что бы к пидорам... Они на это не решаться.
- А ты что бы сделал, если бы тебя в обиженку посадили? —
спросил у старика Витя.
-Я что бы сделал? — на секунду задумался Каргин. — Я бы
ничего не стал делать.
- Это как?
- Да вот так. Я бы там жить остался. Трахал бы их всех там, по
очереди и жил бы, как шах в гареме. — Каргин залился смехом,
выставляя напоказ свой беззубый рот.
Шутка понравилась старику, и он продолжил фантазировать на
тему, как бы он жил в обиженке. При этом, он то и дело заливался
смехом. Витя тоже смеялся его шуткам. Так они вдвоем ещё долго
обсуждали эту тему, не обращая внимания на Рудакова, который,
что-то писал, сидя за общаком. Когда он закончил, то обратился к
Каргину с необычной просьбой.
— Паш, ты сможешь записку на волю передать?
Каргин с интересом посмотрел на протянутый ему листок бумаги.
- Письмом не получиться?
Рудаков покачал головой.
- Нет.
- Весточка из тюрьмы дорогого стоит. Кому пишешь то?
— Жене, —ответил Рудаков, глядя на проплывающие за ре-
шёткой облака. — Оставь записку у себя. Если меня отсюда в оби-
жкенку пересадят, то найди способ её на волю переправить.
Договорились?
-Ладно, — пожал плечами старик. — Прочитать то можно?
— Читай. Там нечего секретного нет.
Старик развернул сложенный вчетверо листок бумаги в клетку
и принялся читать.
<Лиля, сегодня меня перевели в другую камеру, хотя в пре-
жней, у меня сложились неплохие отношения с сокамериика-
ми. Дело в том, что пару дней тому назад меня вызывали в
- . Опер, путём угроз и запугиваний хотел до-
биться что бы я взял на себя преступление, которого не
совершал. Я отказался. Тогда он сказал, что переведёт меня в
камеру к опущенным, если я не соглашусь на его условия, и дал
мне на размышления два дня. Сегодня, меня туда переводят, а
раз так, то я объявляю голодовку. Буду отказываться от пищи
до последнего. Не знаю, сколько я протяну. В любом случае мне
нельзя отступать. Надеюсь, что эта записка рано или по-
здно дойдёт до тебя. Знай, что если тут всё обставят так,
будто бы я покончил с собой, то это грязная ложь. У меня нет