По рассказу Юрия Митрофановича было понятно, что на нём
просто решили сделать деньги. Следователь с адвокатом, а может
быть, еще кто-нибудь, надеялись получить с председателя хороший
барыш. А для острастки, что бы эти самые деньги быстрее дела-
лись, решили посадить его в тюрьму. Посадили для того
что бы напугать, что бы заставить родственников искать различ-
ные способы вызволения его оттуда, самым действенным из кото-
рых был способ дачи взятки.
В камере председатель пробыл недолго. Вещей у него с собой не
было, да и спать ему было не где. Первую ночь Рудаков уступил
ему свою «шконку». Председатель долго отказывался, говорил, что
всё равно не уснёт. Когда же, он всё же забрался на верхний ярус и
его голова коснулась подушки, то моментально заснул, огласив ка-
меру равномерным сопением.
На следующий день Витю из камеры перевели, и для председа-
теля освободилось место.
Он пробыл в камере чуть больше недели. Дня через три ему
«зашла» передачка'— по истине «председательская» передачка,
обилием всякой снеди и фруктов, некоторым из которых, его со-
камерники даже не знали названия.
— От сына, — читая бланк, произнёс Юрка, и глаза его при
этом увлажнились.
В камере над Юркой постоянно посмеивались. Он служил по-
постоянной мишенью для разнообразных шуток и «приколов». Но надо
отдать ему должное — он умел относиться к шуткам с долей юмора
и не обижаясь на них , сам иногда не прочь был пошутить.
Особенно много смеха вызвало заявление председателя о том,
что он является депутатом районного совета.
— Ну, это должность, — с напускной важностью произнёс Кар-
гин, почтительно кивая. — Ты, наверное и коммунистом был? —
ехидно, хитро сверкая глазками, спросил он.
—Да, —с неподдельной гордостью проговорил Юрка — С двад-
цатилетним стажем.
- Знаешь, если ты депутат, тебе, наверное по две пайки хлеба
на день должны давать?
— Да. И по две шлёнки баланды, — подхватил шутку старика
Мишка «Малыш». — Ты выгодный пассажир. Может, хотя бы те-
левизор затянешь? А то мы одичали здесь совсем.
Председатель клятвенно пообещал, что попросит через адвока-
та, чтобы родственники прислали ему в камеру телевизор.
- И видик, — не унимался «Малыш».
- Нет, с видиком, ребята, не получиться.
— Почему не получиться?
— У меня у самого нет. А сын свой не даст.
— Как это не даст? Для такого отца — коммуниста, председате-
ля, депутата — разве жалко? — загибая пальцы при перечислении
всех Юркиных регалий, ухмылялся «Малыш».
Председатель потупился. Но тут в разговор вмешался Каргин.
— Хорош, ты, Малыш. Хватит нам и одного телевизора. Его бы
хоть затянул.
Председатель оказался голубятником. На теме голубей они до-
вольно быстро сошлись с Каргиным. Старику было интересно гово-
рить с ним о своей давней забаве. Эти разговоры, словно возвра-
щали его в ту далёкую пору, когда он сутками мог сидеть на крыше
родительского дома. В ту пору, когда он был счастлив, быть может
от того, что чаще, чем теперь, смотрел в голубое небо, наблюдал за
полётом прекрасных, белокрылых птиц.
Выпив чифиру, Каргин подолгу обсуждал с (как он его звал)
Юркой-председателем достоинства или недостатки тех или иных
пород голубей. При этом он задумчиво и как-то печально смотрел
за «решку», на зарешеченный кусочек синего неба. И в
его глазах уже не было той жёсткости. Эти глаза говорили, что у их
обладателя когда-то был дом, в котором было тепло и уютно. Возле
дома стояла голубятня с высоким, протыкающим небо шестом. И
он — Паша Каргин, совсем ещё юный, гонял с шеста голубей прон-
зительным свистом. Всё это было где-то там — далеко, далеко —
ещё до тюрьмы.
Председателя через неделю забрали на этап.
— Нагонят его, — произнёс старик, задумчиво глядя на закры-
вающуюся за Юркой дверь.
Остальные были с ним согласны. И в камере стали забывать о
Юрке-председателе. Но через неделю он снова появился в ноль-три.