- Мне показалось, ты не слушал.
- Я слушал, — он на секунду замолчал, — прочитай ещё раз то,
про тишину. Рудаков начал читать.
Свидание с тишиной.
Когда последний, грустный звук
Пропела ласково струна,
Ко мне неслышно подошла
подруга ночи — тишина.
Присела тихо у окна,
Обвила нежною рукой.
Поцеловала — я не знал,
Что можно целоваться с тишиной.
В ночи, её прекрасен силуэт.
Была ко мне доверчива, нежна.
К себе влекущая и ждущая любви,
Ночная незнакомка — тишина,
Чуть палец, приложив к губам,
0на неслышной поступью прошла.
И сняв с себя наряд, свой золотой,
Негромко на постель мою легла.
Всю ночь я пил любви вино,
Я нежен был, была она нежна.
И трепетала под Луной
В моих обятьях тишина.
Под утро, сделав макияж, она ушла.
По ты, друг, не не забудь.
Не надо звука с тишиной,
Звук может тишину спугнуть.
Рудаков замолчал, стараясь не смотреть на собеседника. Тот,
также не произносил слов сосредоточенно всматриваясь в какую-
то точку на противоположной стене. Наконец он медленно произ-
нёс:
-Ко мне сегодня сын приходил. Свиданку друзья органи-
зовали... Взрослый совсем — пятнадцать ему. — Глаза Семёна блес-
нули то ли грустной радостью, то ли появившейся и тут же исчез-
нувшей слезой. Он извлёк из внутреннего кармана пиджака кра-
сивую зажигалку (вещь в камере запрещённую), чиркнув, прику-
рил сигарету. Рудаков посмотрел на зажигалку, на часы, обвивав-
шие руку сокамерника (часы — так же вещь в камере недозволен-
ная), перевёл взгляд на штиблеты с завязанными шнурками. По-
том посмотрел на свои кроссовки, из-за отсутствия шнурков, боль-
ше походившие на галоши.
— Как думаешь, нас на «Литейку» повезут сегодня или нет? —
спросил Семён, стряхивая пепел сигареты в изготовленную им из
пустого пакета от сока пепельницу. Как заметил Рудаков, Семён
терпеть не мог грязи и мусора в камере.
- А сколько сейчас времени? — в свою очередь, спросил Игорь.
- Одиннадцать доходит.
— Наверное, здесь ночевать оставят.
— Я тоже так думаю, — говорил «карманник», ложась на лавку.
Рудаков последовал его примеру. Всё переживания прошедше-
го дня настолько вымотали его, что сон почти сразу начал окуты-
вать его своими медленными, расплывчатыми волнами. Он уже
начал дремать, когда за дверью послышалось какое-то движение.
сначала зазвенел, а потом заскрежетал в замке ключ.
— Поехали, — произнёс с порога здоровенный, белобрысый сер-
жант в расстёгнутом форменном бушлате.
Рудаков, впервые за последние два месяца попал в родной го-
род. И теперь, сидя в мягком кресле «Газели», прикованный наруч-
никами к сокамернику Семёну, пребывал и каком-то стран- .
ном душевном состоянии. В салоне не горел свет и лишь проносив-
шиеся за окном фонари, попеременно освещали его интерьер. На
передних креслах сидели два милицейских сержанта. Живо обсуж-
дая тему перехода исправительных учреждений из состава МВД,
под юрисдикцию министерства Юстиции.