Действительно, через несколько минут в хижину явилась девушка и поставила передо мною деревянную миску с горячим картофелем. Мы начали счищать с него кожуру…
На следующий день сын вождя проводил нас к золотоносному ручью. Прогулка оказалась не из легких. Глинистая почва, множество подъемов и внезапных спусков, увы, на собственных брюках — все это доставило нам немало неприятностей. Наш проводник глядел на нас, увальней, слегка посмеиваясь; сам он отлично удерживался на босых ногах. Наконец на дне котловины показались люди. Мы прибыли на место.
Золотой прииск оказался чрезвычайно примитивным. Длинная бамбуковая труба, подводящая воду, и устройство, напоминающее гидромонитор для размыва вязкого грунта. Островитяне, по колено испачканные илом, работали не щадя сил. Вода отваливала пласты липкой породы, перемешанной с мелким гравием. Затем в ход шли лотки и сита — элементарные орудия золотоискателей. Трудолюбивые руки месили землю, удаляли камни. Курчавые головы склонялись над тонким слоем ила, остававшимся на дне сит. Острые глаза долго и тщетно выискивали тускло блестевшие крупинки. Мы терпеливо ждали с кинокамерой наготове не столько, пожалуй, появления первой крупинки золота, сколько реакции счастливца. Но диво это свершилось без какого-либо видимого энтузиазма. Золотая крупинка просто очутилась в пузырьке, а ее владелец склонился над следующим ситом. Весь интерес у пас сразу пропал. Мы поспешили выкарабкаться из глубокой котловины и направились обратно в деревню.
На полпути нас настиг ливень. Укрыться было негде, и оставалось лишь со стоическим спокойствием продолжать путь. Спешить было незачем. Через минуту мы все промокли до нитки. Я чувствовал себя так, как будто оказался в бассейне фонтана перед Дворцом культуры в Варшаве.
В деревне мы вновь поели кашицы. Единственное ее достоинство состояло в том, что она была горячей. Не оставалось теперь ничего другого, как снять мокрое белье и укрыться под пальмой.
С блаженством надеваю свитер на голое тело. Оказалось, что в деревне нет ни радио, ни света, ни кафе (хотя есть кофе!). Даже в очко и то нельзя поиграть: иметь карты на Острове запрещено. Есть лишь мокрая от дождя площадка-гумно, на которой валяются черные, косматые свиньи. Безрадостна жизнь в Нагорье!
К нам пробирается шофер, прикрывая голову большим банановым листом. Он спрашивает, не собираемся ли мы ехать, но по всему видно, что сам водитель не имеет ни малейшего желания трогаться в путь. Мы, конечно, остаемся. Ведь сейчас не может быть и речи о съемках. Стоит ли жертвовать кинопленкой, чтобы сквозь ветровое стекло «Лендровера» заснять струи дождя или густые тучи?
Делаю кое-какие заметки, а Стах побрякивает своими жестяными коробками. Сырость вызывает у него новый приступ страха за кинопленку. Отдыхаем, что далеко не лишне при нашем довольно интенсивном образе жизни на Острове. Хотя ход времени здесь когда-то и остановился, однако постоянно приходится помнить о нем: Гэс, самолеты, какие-то люди, с которыми необходимо встретиться… словом, одолевают заботы, которых нет у живущих в соседних хижинах людей. Но несчастны ли они? Думаю, нет. С этой мыслью я и засыпаю.
Вечером меня будит наш новый друг Кум, который принес бататы. Вижу, как Таите с подобной же пищей исчезает в хижине, где дремлет Стах.
Утро среди малахитовых гор выдалось на редкость погожим. Оставив все что можно в дар нашим друзьям, мы снова отправились в путь. «Лендровер» покатил по горной дороге на запад. Вскоре мы выехали из округа Моробе и попали в Восточное Нагорье. Следующая остановка предстоит нам в Каинанту.
Каинанту — административный центр подокруга, одного из самых населенных во всем этом районе, в котором проживает около четырех тысяч жителей. Это, впрочем, стало заметно уже на дороге. Все чаще попадались нам маленькие группы путников и характерные округлые хижины на склонах.
Погода ненамного улучшилась со вчерашнего дня. Лил дождь, было холодно. Полуголые местные жители пытались согреться, охватывая шею скрещенными руками. Такой способ казался мне малоэффективным, и я довольствовался поэтому теплой курткой.
Когда наш автомобиль наконец остановился, мы с большим удовлетворением обнаружили, что стоим перед самым настоящим отелем. Вскоре оказалось, что отель «Каинанту» — это не просто громкое название, а вполне почтенное заведение со всеми присущими ему атрибутами. Нашу искреннюю радость омрачил лишь подозрительный треск одной из кинокамер, послышавшийся при выгрузке ее из автомобиля. Ну что ж, какую-то жертву здешним горам и сырости пришлось все-таки принести.