— Ну, попробуй, — раздосадованный Глеб бросил смарт Варану. Чем, действительно, Зона не шутит!
— Ага, пусть попробует, — проворчала задетая Инга. — Пусть мэйлы твои посмотрит, карты.
— Мэйлы могу видеть только я. Не отвлекай!
— Да он же тупой! Ты веришь, что он не блефует?
— Может я и тупой, — захлебнулся нервным смешком Варан, и Рамзес встал как вкопанный; обернулся. — Но мне и трех попыток хватило.
Он шел к Рамзесу держа перед собой смарт в вытянутой руке.
— Какой? — выдохнула Инга. — Какой пароль?
— Да вот же! — снизошел до объяснения Варан, защелкал кнопками. — Самый простой — pasword.
— Варан, ты идиот! — всхлипнула Инга. — Password пишется с двумя эс!
— Да? — удивился ходок. — Не знал.
К вечеру Рамзес не узнал Ингу, девушка ожесточилась и посуровела. Кожа обтянула заострившиеся скулы, а глаза сверкали из темных кругов настоящей сталкерской сумасшедшинкой. Ворон когда-то говорил: новичок показывает себя на второй день. Почему на второй? Первый день — всегда работа на публику, следующий все расставляет по местам. И хотя в круговерти событий Рамзес затруднился бы сказать, какой день они в пути, воронова примета оправдалась полностью.
Весь день ходоки шли сквозь прокаженный лес. Они спешили, теперь, когда маршрут был на руках, Рамзес торопился выйти к пятну. Любое промедление выводило его из себя.
Думать на ходу не получалось, Зона не давала расслабиться. А подумать было над чем.
— Видите? — победно сиял Варан, демонстрируя маршрут. — Я предупреждал!
Сложнейшую трассу Фокс отработал дотошно. Рамзес прокручивал длинную таблицу с описанием маркеров, некоторые в считанных сантиметрах друг от друга. Запоминал накрепко, ибо не факт, что удастся свериться в критический момент. В таблице нашлись даже координаты Ока, но последние строки — последние десятки метров на местности — остались незаполненными.
— Циферки, говорите? — скалил зубы ободрившийся Варан. — Это не циферки, это крайние, хе-хе, метры! Я проведу вас, Рамзес, если договоримся, конечно. Обдумайте свои гарантии!
Подначки не задевали Глеба, Варан для него словно умер. Сталкеры, впрочем, и раньше существовали в параллельных реальностях, очень уж Рамзес не любил таких… скользких пресмыкающихся.
Трасса тем временем становилась все сложнее, и Рамзес начал выматываться от постоянного напряжения.
— Иди вперед, — приказывал он Инге, когда начинала донимать контузия или наоборот, циркулирующие в крови наркотики.
Девушка заменяла его на спокойных участках. Она двигалась медленно, но тут уж ничего не попишешь — Зона. Нехоженая. Глеб и сам застрял у неприметного овражка на полтора драгоценных часа, пока нашел способ переправиться. Не было у овражка дна. Ни Глеб его не чувствовал, ни Ингин сканер. И камни не долетали, пропадали в никуда.
После овражка встали отдыхать. Участковый выглядел совсем плохо, отвечал невпопад, взгляд его блуждал, не задерживаясь даже на тушенке. Иногда загорался изумлением — где я? в какой такой Зоне? со мной такого быть не может! — и тут же потухал.
— Поплыл Витек, — сделал вывод Варан и надрывно вздохнул. — Вот не повезло, так не повезло. Ох, грехи наши…
Инга отошла в кусты, просканировав вокруг на предмет аномалий, и Глеб воспользовался моментом. Вместо контузии организм боролся с наркотиками, с завидной регулярностью приказывая сбросить накопившийся яд. Рамзес часто мочился, но дурь не отпускала, туманила рассудок и замедляла реакцию.
— Больше никаких уколов, — приказал Глеб вернувшейся Инге. — Лучше прикладом по затылку.
— Я думала, ты умираешь.
Девушка говорила спокойно, без всегдашней своей вспыльчивости.
«Растет девчонка! — с уважением подумал Глеб. — Спровадить бы ее в Стройбат. Пусть и дальше растет».
Эта мысль захватила его полностью. Он перестал гадать, кто из них обманывает, она или Цент. Какая к черту разница?! Пусть она выживет! Пусть эти серые глазищи и дальше смотрят на мир с вызовом! Неужели непонятно, что это важнее, чем все трансмутаторы вкупе, настоящие и придуманные?!
— Рамзес, я вот думаю… — Инга села близко и говорила полушепотом. — Если этот Костя-Фокс дошел до трансмутатора, почему же не взял? Трансмутатор — вещь… как это?.. окончательная. Такие не продают и тем более не дарят, за них глотки рвут.
«Это ты в точку!» — усмехнулся про себя Рамзес.
— Интересный вопрос, — разговорился он, не иначе расслабившись от женского тепла рядом. — Я его тоже думаю. Фокс считался жестким парнем. Просто так под Артура не пошел бы. Вариантов-то, в общем, два. Или Князь его чем-то держал крепко. Или… мы чего-то не знаем.