Дошли до того, что попробовали обвинить его в несуществующих прегрешениях и даже уволили с работы. Но Калининский райком КПСС дал отпор зажимщикам критики: на работе Тореев был восстановлен, а сигнал честного коммуниста стал основанием для проверки. Незаконные махинации со строительством бани и загородных покоев привлекли внимание горисполкома. Банк отказался финансировать часть произведенных работ. Назревал скандал. Разобраться в неблаговидных делах руководства стройтреста поручили начальнику управления капитального строительства и главному архитектору города В. И. Коваленко.
«Получив указание исполкома, я тут же поехал в трест. Главный инженер Еремеев показал мне те объекты, которые обсуждались на исполкоме, и я увидел множество юридических и финансовых нарушений, отступлений от технической документации и т. д. Еремеев предложил мне помыться в баньке, но я отказался… На исполкоме я доложил объективно, резко критиковал руководство треста. Но Еремеев заверил, что все будет улажено как полагается. Ему дали срок для исправлений… Через несколько дней ко мне пришел Еремеев, завел разговор, что надо, мол, сгладить впечатление от решения, урегулировать вопрос «по-хорошему». «Разве можно так, сплеча, — говорил он, — очень уж ты строго нас вздернул». И снова пригласил меня в баньку…
В субботу я только вернулся с рыбалки — подкатывает еремеевская персональная «Волга»: банька, оказывается, уже истоплена… Ну, я поехал, стол бы накрыт, встретила нас приятная молодая женщина, назвалась хозяйкой… Мы помылись в баньке, «поддали» хорошенько. Я опьянел и остался на ночь вместе с хозяйкой.
Еремеев ставил вопрос о том, чтобы замять историю с незаконной стройкой, и еще о том, чтобы расширить отведенный для студенческого городка земельный участок. Они хотели там что-то строить для руководства, не знаю точно, что именно… Понимаю, что поступил непорядочно, не устоял…»
Но не только от местных «контролеров» зависела судьба уютной баньки, ее банщиков и купальщиков. И для «санпропускника», и для «профилактория» существуют государственные стандарты, существуют типовые проекты, типовая смета. А тут — что ни объект, то отступление от нормы. Кто-то должен их был узаконить: без утверждения индивидуальных проектов банк не выдал бы ни рубля.
Проектантов искали недолго. В одном крупном промышленном центре, за многие сотни километров от Чебоксар, есть институт — один из крупнейших в стране. К строительству Чебоксарского тракторного имеет самое прямое, самое близкое отношение: его труд, его творческую фантазию мы видим в корпусах гигантских цехов, которые воздвигаются сейчас на Волге. Стоило ли искать кого-то «на стороне», чтобы «сочинить» сущий пустяк: баньку, дачку, причал?..
Главный инженер проекта Л. Ф. Масленко бывал по служебным делам в Чебоксарах неоднократно. Он охотно согласился помочь тресту в застройке «студенческого городка». Помочь скромным трудом и печатью своего института. Оно и понятно: с руководством треста у Масленко установились отношения очень теплые. Не только служебные, но и дружеские. Встречались домами. И в баньке встретились тоже. Встреча дала желанные результаты.
«В результате проведенных мероприятий, — деловито докладывал суду Еремеев, — нам удалось через Масленко списать некоторые «хвосты». От него многое зависело. Мы его напоили, и он, не читая, подмахнул несколько нужных бумаг».
В судебное заседание, несмотря на многократные вызовы, Масленко не явился — сослался на недомогание и на занятость. Когда Еремеев вызывал его по более приятным делам, и время у него находилось, и здоровье. Следователю он признался с мужественной прямотой:
«В Чебоксарах руководство треста принимало меня очень радушно… Жил я бесплатно на трестовской квартире, устраивали мне баню несколько раз. Там всегда бывали женщины, с которыми я оставался… Я не знал, что их предварительно шантажировали и заставляли остаться со мной под угрозой насилия…»