- Куда мы идем?
- Не переживай… Посекретничаем немного.
Мы вошли в уютную спальню. Шикарная обстановка, от которой я вмиг сжалась. Казалось, что туфли оставят грязный след на белоснежном ковре, руки запачкают сверкающие поверхности, и я даже дышать перестала на мгновение.
В воздухе витало богатство, а я выдыхала бедность.
- Присаживайся, нам стоит кое-что прояснить. – Мама Игоря указала мне на мягкое кресло в дальнем углу, и я с опаской присела на самый краешек. – Ир, ты прости нас, ладно?
- Да мне не за что…
- Есть, Ирочка, есть… Ты не подумай, мы ничего против тебя не имеем. К тому же, ты не виновата, что твоя жизнь сложилась подобным образом. Мы такие же люди, как и ты, просто моей семье повезло больше. Отец всю свою жизнь владел финансами, строил успешный бизнес, и всё, что у нас сейчас есть – результат его работы. Сережа ведь тоже из обычной семьи, просто мозговитый оказался. Когда папа все оставил нам, а сам отправился на покой, мужу помогли связи нашей семьи, и у него получилось не только удержать, но и приумножить капитал.
- Это здорово, что вас окружают хорошие люди.
- Очень здорово, Ир… Мы, по-сути, без них никем были бы. Не обижайся на нас… просто неожиданно было. Если бы мой балбес нам заранее все рассказал, а так… растерялись мы, понимаешь?
- Понимаю… - Кивнула в ответ. И вроде бы понимать понимала, что всё равно осадок в душе неприятный остался.
- Я очень надеюсь, что у вас всё сложиться.
- Я тоже… - Улыбнулась в ответ, и женщина воодушевилась сразу. – У вас очень красивый дом… Всё такое роскошное…
- Ай, это из категории «бесимся с жиру». Когда вкус денег почувствовали, а главное сами смогли ими распоряжаться, начали в дом пихать всё, что под руку попадалось. Сережа стал антикварным маньяком, а я сначала ремонт каждый год переделывала, а потом ушла в другое русло.
Я с интересом ждала продолжения, но мама Игоря снова улыбнулась, сказав, что это лучше показать, чем рассказывать.
Женщина подошла к невысокому комоду, и ладонью позвала меня к себе.
Неспешно присоединилась к ней, а она уже вытащила верхний ящик.
- Мама дорогая…. – Выдохнула я, округляя глаза.
- Моя страсть… - Гордо произнесла, нежно проводя кончиками пальцев по сверкающим украшениям.
Драгоценности лежали на темно-синей бархатной ткани. И её цвет очень выгодно играл с камнями, подчеркивая и усиливая их яркость и насыщенность собственного цвета.
- Боже, как красиво… - Прижала ладони к груди, не в силах оторвать взгляд от чистейшего великолепия.
Кольца, подвески, колье, броши… Казалось, женщина собрала в эту коллекцию все самые потрясающие изделия мира.
- Это всё бриллианты?
- В основном, да. Есть еще рубины, топазы, сапфиры, но большая часть – бриллианты.
- Это наверно очень-очень дорого, да?
- Очень, Ирочка… Без малого, можно купить приличный остров в Мальдивском архипелаге. Но самая моя большая любовь не здесь…
Женщина задвинула полки комода обратно, и опустилась на корточки к самой нижней.
Вытащив её, взяла в руки небольшой черный бархатный футляр, и немного повернувшись к свету, открыла его.
- О Боже…. – Выдохнула я, едва не подавившись воздухом.
- Скажи, красота?
- Просто ошеломительная…
На меня смотрела подвеска. Тончайшие золотые линии, словно ветви самого нежного растения в мире. Завитки, плавные изгибы, и маленькие темно-синие камушки, в самых серединках небольших цветов. Но самое главное было в центре. Сердце подвески – огромный сверкающий камень желтоватого цвета в форме слезы. Его грани, словно острые срезы. Будто в него собрали горсть осколков, каждый из которых сражался со светом, отбивая его всеми возможными оттенками синеватого, золотого и розового.
- Эта драгоценность имеет для меня особое значение. Подвеска в нашей семье уже 150 лет. Всегда передается по женской линии. У камня потрясающая история. Как-нибудь расскажу тебе её.
- Она нереальная…
- Ирочка, если у вас с Игорем все сложиться, я попрошу тебя кое о чем…- Внимательно посмотрела на женщину, а она с улыбкой продолжила:
- Роди нам внучку. Так сложилось, что на мне наша женская линия закончилась. Одни пацаны у нас, а подвеска «жить» должна, понимаешь? Роди Игорьку дочку, и она ваша…
Я опешила…
Еще недавно они смотрели на меня, словно я плесень под плинтусом, а сейчас такая просьба.
- Наталья Андреевна, Вы что? Это же ваша, семейная… Да и мы всего-ничего вместе… И… вдруг тоже… сын?
Женщина заливисто рассмеялась, и приобняла меня за плечи: