Тора захохотала звонким переливчатым смехом — уж кто-кто, а Ионаша успел узнать все ее шашни.
Гондольфо открыл двери корчмы и шагнул в полутемный зал. Постоял малое время, глаза после дневного света освоились, он обшарил взглядом помещение — было пусто и тихо.
— Живые тут есть? — громко крикнул нотариус, садясь на скамью.
Из кухни выскочила женщина. Поправляя одежду и растрепанные волосы, она взглянула на гостя и, поклонившись, произнесла:
— Милости прошу. Что угодно синьору?
— Мне вина, коню — ячменя, — коротко приказал Гондольфо. Заметив пристальный и довольно нескромный взгляд гостя, Тора улыбнулась ему и направилась в кухню. Гондольфо невольно, словно улыбка женщины притягивала его, вскочил со скамьи и двинулся за ней. В дверях он встретился с Ионашей, посмотрел на его могучую фигуру и попятился назад.
— Мы просим извинения, достопочтенный господин, — по-итальянски заговорил Ионаша, — но ячменя у нас сегодня нет. Есть хорошее, душистое сено.
— Хорошо, дайте скотинке сена, — согласился путник, — и как только принесут вина, я прошу вас, дорогой корчмарь, вместе с женой к моему столу. Я не люблю пить один.
— Спасибо, синьор, но я не корчмарь, а работник. Хозяин будет в отъезде три дня.
— А скажи, милейший, с хозяйкой я могу поболтать о том, о сем?
— Моя хозяйка добрая, но беда в том, что она по-итальянски знает лишь несколько слов. Как вы будете говорить с ней?
В это время вышла Тора. Она поставила на стол большой глиняный кувшин, кружку и широкую чашу, наполненную мочеными фруктами.
— Скажи, милейший, своей хозяйке, что я ей предлагаю свою дружбу. Я, главный помощник консула Солдайи Гондольфо ди Портуфино.
Ионаша перевел просьбу нотариуса хозяйке. Тора, лукаво блеснув глазами, сказала Ионаше по-армянски:
— Зачем мне нужен его титул. Если б он был помоложе и покрасивее…
— Молодая хозяйка хочет знать, куда едет высокопоставленный синьор, — спросил Ионаша.
— Скажи ей, что я еду в Кафу послом к вельможному Антониото ди Кабела по очень важному делу. Неужели красавица не выпьет со мной за успех моего посольства!
— Тора, — тихо сказал Ионаша. — Я советую тебе выпить с этим человеком. Будет хорошо, если ты впустишь его к себе. Выгода нам от этого будет немалая. Надо, чтобы гость уснул…
— Передай, что я рада выпить с высоким господином.
Ионаша подошел к Гондольфо и тихо сказал:
— Тора рада выпить с вами, но она говорит, что здесь нельзя. Могут зайти гости, пойдет тогда молва. Она приглашает вас в ее горницу.
…Не скоро вернулась Тора в комнату, где с нетерпением ожидал ее Ионаша.
— Спит? — спросил он. — Что-то долго не выходила ты. Я думал, что он заворожил тебя своей говорливостью.
— Ты не поверишь. Иона, этот сморчок выпил пять кувшинов вина. И куда только вместилась такая уйма влаги. Я думала, он опустошит все наши запасы и вовсе не уснет.
— Принеси сумку, что висит у его пояса.
— Что ты задумал, Иона?
— Принеси, принеси. Узнаешь потом.
Через минуту Тора вернулась с сумкой Гондольфо и передала ее Ионаше. Он осторожно вынул пакет и, осмотрев его со всех сторон, поднес к пылающему очагу. Ловко подогрев воск снизу, открепил две печати; развернув шелк, увидел письмо. Ушел в кухню и, присев к рундуку, тщательно переписал его от первого до последнего слова.
Спустя полчаса пакет снова лежал в сумке посла, и никто не мог подумать, что восковые печати консула кем-то были потревожены. Шпион Ионаша свое дело знал хорошо.
— Зачем ты это сделал, Ионаша? — спросила Тора.
Ионаша вместо ответа расстегнул свой широкий пояс и вынул из него продолговатый мешочек. Перед удивленной Торой блеснули золотые монеты. Одна, вторая, третья… Много-много золота сыпалось из холщового мешочка. Ионаша отделил небольшую кучку, пододвинул монеты Торе.
— Это тебе. Ты помогла мне сегодня, а за помощь надо платить.
— Зачем ты служишь у нас? Разве такому богачу, как ты, место повара в нашей харчевне? — спросила Тора. — Ты сам можешь купить такую же, и даже лучше.
— Так нужно, Тора. Не любопытствуй только. Будь послушна, не пожалеешь.
… А ВТОРОЙ ВСАДНИК ПОЕХАЛ НАПРЯМИК
В тяжелом хмелю спит посол Солдайи. Он проснется не скоро и в путь двинется не спеша. В это время из северных ворот Сурожа выехал в Кафу второй всадник. Он то и дело подхлестывал коня. Его плащ стелется по ветру, как крыло летящей птицы. Спешит всадник. У селения Тарактаси он натянул поводья и перевел лошадь с рыси на крупный шаг. В том месте, где долина сворачивает вправо от дороги, человек остановил коня, задумался о чем-то. Потом натянул повод, и конь сошел на еле заметную тропинку, идущую через холм. О, это смелый путник. Редко кто рискует выбрать этот путь. Тропинка пешая, проложили ее охотники на диких коз да смелые люди, которым нет времени ходить из Сурожа в Каф'у кругом через Салы.