— Легко сказать! — вздохнула Клава, чувствуя в то же время облегчение при мысли, что Лена теперь знает все. — Но сейчас мне легче, тяжело было в первые дни. Ах, как обидно, Лена, как обидно, если бы ты знала!
— Ну, конечно, обидно, я это прекрасно понимаю, — мягко сказала Лена, обнимая подругу за плечи. — Ты даже не представляешь, как я это понимаю. Ведь то у тебя была первая любовь и досталась она, извини меня, подлецу… Но сейчас ты свободна, Клава. И тебе надо думать о будущем, а не горевать, понимаешь? Иначе ты совсем раскиснешь, а это уж никуда не годится.
— Мое будущее — сын. Ему уже третий год. И представь, он нисколько не похож на отца — весь в меня. Подожди, я покажу тебе фотокарточку. Пойдем.
Они прошли в ее комнату, и Клава достала из чемодана карточку сына. Малыш очень понравился Лене, но сколько она ни вглядывалась, не могла обнаружить в его круглом курносом личике материнских черт.
— Шалун отчаянный, но бабушка отлично с ним ладит, — говорила Клава, влажными глазами глядя на карточку из-за Лениного плеча. — Я ему обещала привезти из деревни маленького-маленького жеребенка. Иначе он меня не отпустил бы.
— Слушай, вы теперь с ним… с этим… официально разведены?
— Видишь ли, мы не были расписаны. Вообще, я не придавала этому значения, а он тем более.
— М-да… — только и сказала в ответ Лена.
— Я же тогда совсем была девчонкой. И я верила ему…
— Ну, сейчас это все равно, — тряхнула головой Лена. — Даже, пожалуй, лучше, раз ты не думаешь с ним сходиться.
— Конечно, не думаю. Теперь у меня есть работа, а его главное.
— Ну, одной работой не проживешь, — усмехнулась Лена. — Помнишь, я говорила, что эта комната счастливая? Кто в ней ни жил — все замуж повыходили. И ты выйдешь.
— Нет уж, испытала раз — хватит.
— Ладно тебе, почетная старушка! — засмеялась Лена. — Все мы так говорим, пока время не придет. Возвращайся сегодня пораньше, на танцы сходим.
— А Володя там будет? — сощурилась Клава.
— Будет, нет ли — какая разница? Других ребят разве мало? А я его, если хочешь знать, видеть не могу, вертихвоста…
XVII
На танцы Клава пошла только потому, что этого очень уж хотелось Лене. Она упрашивала неотступно, и Клава согласилась. Да и скучно было сидеть одной дома со своими невеселыми мыслями. Девушки приоделись и отправились к клубу, откуда неслись веселые голоса и звуки гармошки. Было сумеречно, но их сразу заметили, наперебой стали приглашать на танцы. Клава не танцевала давно и с удовольствием кружилась с каким-то незнакомым парнем по отлично утрамбованной площадке позади клуба, в молодом сосновом бору. Потом они сидели с Леной под ветвистым деревом на скамейке, а перед ними стоял Костя Проскуряков и расспрашивал Клаву, нравятся ли ей здешние ребята и пляски. Сам Костя плясать не умел, зато с гордостью называл имена известных плясунов и обещал заставить их показать свою удаль. Затем он внезапно исчез, и Лена коротко пояснила:
— Катька увела. Небось, приревновала к тебе. Теперь Косте от нее достанется.
Настроение Лены вскоре испортилось. Она помрачнела, беспокойно оглядывалась вокруг и с ожесточением грызла семечки, раздобыв их у кого-то из ребят. Клава догадывалась, в чем дело, однако не подавала виду. Ей легко и весело было наблюдать, как пляшут, поют, переговариваются, смеются и шутят девчата и парни — совсем как в техникуме на субботних вечерах. Где-то сейчас ее прежние подруги?
Клава первая заметила Володю и тут же подумала, что лучше бы он сегодня не приходил, ничего хорошего из этой встречи у них не получится. Не потому, что Лена вообще не любила пьяных, а потому, что в таком состоянии Володя мог сказать лишнее. А он был явно навеселе. Неизвестно, как поступила бы Лена, если бы увидела Володю издали, но она заметила его слишком поздно. Он старался держаться твердо, чинно поздоровался и попросил у Клавы разрешения сесть. Лена довольно равнодушно сказала:
— Это ради чего же ты нализался, а?
— Не нализался, а немножко выпил с ребятами, — смущаясь Клавы, стал оправдываться Володя. — Тут многие выпивши, а я что, рыжий?
— Чуть рыжеватый, — насмешливо отозвалась Лена, лузгая семечки. — А может, ты с расстройства глотнул? Ох, Клава, и досталось им сегодня от Бескурова за никудышную работу. Уж он их песочил, песочил, просто умора!
— Ну, меня-то это не касалось, зря говоришь. Вот Мишка за процентами гонится, у того и огрехи, и мелкота, а у меня все в порядке.
— Ох, не треплись, Володька, — явно издеваясь над, ним, сказала Лена. — Все знают, Мишка не хуже любого работает. Он пашет сейчас?