— Не понимаю, для чего я ему понадобился?
— А черт его знает, — с внезапным раздражением сказал Екимовский. — Можешь и не ходить к нему, если не хочется. С Комаровым у меня все согласовано, он тебя ждет.
Бескуров пожал плечами, закрыл ящик стола и вышел из кабинета. Райком находился недалеко, в соседнем переулке, и Антон не спешил. Разные мысли теснились в его голове. Почему Лысов заинтересовался им? О чем говорил с ним Екимовский? Как поступит Зоя, что она скажет ему вечером, когда уже все будет решено? Тревожило и другое: за посильное ли дело он взялся? С чего начать? А главное — как отнесутся к нему колхозники, поверят ли ему? Антон медленно шагал по улице, кивал встречным знакомым и думал: все это скоро кончится, и он будет лишь изредка приезжать в райцентр и чувствовать себя здесь временным гостем…
В прихожей райкома у настенного телефона сидела дежурная. Бескуров спросил, у себя ли Комаров. Дежурная тотчас встала, с заученной вежливостью и в то же время со свойственной многим техническим работникам райкома ноткой официальности сказала:
— Товарищ Бескуров?.. Первого секретаря пока нет, вас просил зайти товарищ Лысов. Вот сюда, пожалуйста.
Она могла бы не показывать дверь — Антон отлично знал, куда идти. Что ж, любопытно, что скажет Федор Семенович. Как говорится, благословит на ратный «подвиг» или сразу начнет с директив?
Федор Семенович Лысов, уже минут десять по телефону выяснявший у директора Согринской МТС положение с выводом тракторов и комбайнов в колхозы, наконец, не выдержал, бросил трубку и с измученным видом откинулся на спинку старенького, жалобно скрипнувшего креола.
— Бюрократ! — безнадежно сказал Федор Семенович по адресу директора и перевел дух; затем вытер платком румяную могучую, как у борца, шею и обратился к молча сидевшему на неудобном, с прямой спинкой, стуле Бескурову. — Понимаешь, я ему одно, а он — другое. В других МТС давно вся техника на местах, а у него черт знает что творится.
— Он, кажется, просил вас приехать, разобраться вместе, — сказал Бескуров, досадовавший на длительное ожидание и пустую трату времени.
— По-твоему, я за него должен работать, а он дурака валять? Вот вызовем на бюро, тогда он другое запоет. Привыкли надеяться на «дядю», а чтоб самим инициативу проявить — не догадаются.
Бескуров промолчал. Директора Согринской МТС Назарова он знал мало, поэтому судить о его деловых качествах не считал возможным. Да и не это сейчас занимало Бескурова.
— Мне Екимовский сказал, что ты дал согласие поехать в «Восход», — заговорил Лысов, снова скрипнув креслом. — Интересно, как ты сам считаешь: справишься?
— Раз дал согласие, постараюсь справиться, — задетый и недоверием, и покровительственным тоном секретаря, хмуро ответил Бескуров; пожалуй, ему уже стали надоедать эти разговоры.
«Раз решено — надо действовать. Неужели и Комаров начнет об этом же?»
— Так, понятно, — барабаня по столу пальцами, сказал Федор Семенович. — Признаться, мы начинаем напрасно транжирить кадры: в один колхоз посылаем сразу двух коммунистов из города, в то время как в других нет ни одного.
— То есть, как двух? — не понял Бескуров.
— Ну, как же! Буквально полгода назад в «Восход» направлен Звонков Платон Николаевич, а теперь ты. Я сам рекомендовал Звонкова, так как знаю его давно, когда-то вместе начинали работать. Да ты же, кажется, был знаком с ним?
— Да, припоминаю, — кивнул Бескуров. — Шустрый такой… Сперва он племрассадником заведовал, да скоро выяснилось — не по специальности попал. Потом его в раимаслопром перевели, а в последнее время в «Заготлен», так, кажется?
— Звонкова ставили туда, где он был нужен, — многозначительно и строго проговорил Лысов. — Он хороший хозяйственник и уже успел многое сделать для колхоза. Так что, — Лысов помолчал, читая какую-то бумагу, — если ты не передумаешь и колхозники тебя изберут, у тебя будет отличный помощник.
Бескуров с недоумением смотрел на второго секретаря, но тот продолжал разглядывать бумагу и как будто забыл о посетителе. Наконец, Бескуров понял, вспыхнул и поднялся со стула.
— Я не настаиваю на своей кандидатуре, — резко сказал он. — Даже наоборот: я отказываюсь ехать, поскольку у райкома уже есть более подходящий человек.
— Ну, это решит бюро, — с улыбкой сказал Лысов и с мягкой укоризной прибавил: — А ты, оказывается, горячка, товарищ. Так нельзя… У нас еще много колхозов, которые надо укреплять, и такие люди, как ты, очень нужны.
— Речь шла о «Восходе», — перебил Бескуров.