Погорелец
Лето выдалось по-настоящему жарким. Солнце палило неистово, на улице было под сорок градусов, а в душном кабинете, который я делила с еще двумя мужчинами, казалось, все сорок пять.
– Сейчас бы на речку… – мечтательно протянул Гоша, а я вздохнула в знак согласия.
– Вам лишь бы от работы отлынивать, – отозвался Вова ворчливо. Ворчать – его любимое занятие.
– Брюзга, – хохотнул Гоша.
– Нам нужен кондиционер, – сказала в пустоту, в очередной раз вытерев пот со лба и декольте.
– И ширму, – поддержал Вова, – чтобы не видеть, как ты обтираешься.
Гоша фыркнул и заставил себя отвести взгляд. Что тут скажешь, декольте у меня и вправду роскошное, а из-за пекла на улице с дресс-кодом я решила не церемониться и вот уже неделю нахально щеголяю по участку в майке, шортах и сланцах.
Строго говоря, тут говорят не «участок», а «управление», имея в виду Следственный комитет, коим структура и являлась. К следователям МВД у местных было довольно предвзятое отношение, послушать, так все были лодырями и бездельниками, как один. Я же штампы ставить не спешила, но на ус мотала: надо быть на одной волне с коллегами, мне тут нравилось и хотелось бы задержаться. Работала я всего четвертый месяц, в должности помощника следователя, то есть была самым низшим звеном пищевой цепи и старалась не особенно проявлять свой характер. Всему свое время.
К слову, о характере. Только тут я вспомнила, что он у меня есть, как и есть мнение, голос и право выбора. Находясь в амебном состоянии три года, я смогла выбраться только благодаря этим стенам. А в яму меня столкнуло большое и светлое чувство, которое, впрочем, никуда не делось, но сейчас я предпочитаю думать о нем как о болезни. Хронической и не поддающейся лечению. В качестве поддержания боевого духа и дабы не кинуться к любимому, забыв о гордости и раздавленном самолюбии, я нахально эксплуатирую друзей и коллегу слева от себя, периодически припадая к его широкой груди.
– А сегодня пятница… – заметил Гоша пространно, как будто прочитав мои мысли.
– У меня планы, – ответила понуро и честно, а Гоша загрустил на пару секунд, но быстро вернулся в исходную, отшутившись:
– Тебе же хуже. Поеду на речку без тебя.
– Возьми меня, – сдался Вова, а Гоша мяукнул:
– Будем купаться голенькими.
– Дебил, – заржал Вова и стал похож на нормального человека. – Работа на сегодня отменяется?
– Хрена лысого, – вздохнул Гоша. – У меня трупак на Первомайской, уже протух. А я все никак не доеду. Варька, по коням.
Я подхватила сумку и резво поднялась. Уж лучше в казенной машине с открытым окном, чем в этом хамаме.
– Куда поедем? – спросила, пристегиваясь, а он пожал плечами:
– На речку, разумеется.
Я прыснула и покачала головой, но идею поддержала. За час мы успели окунуться и немного прийти в себя, решив, что пообедать можно и на природе, а после, с посвежевшими головами, все-таки двинулись на улицу Первомайская.
– Это тот, что погорел? – спросила, пытаясь вспомнить обстоятельства дела.
– Он самый.
– А чего нам передали? Пожарные же подтвердили, что с сигаретой заснул. В крови алкоголя немерено, удивительно, почему первым матрас вспыхнул, а не он сам.
– Потому что ушлые, – скривился Гоша. – Там нюансики всплыли, вроде как дверь взломана. А еще, его девушка уверяет, что он капли в рот не брал уже месяц. Закодировался.
– Господи помилуй, кто-то еще этим занимается? – закатила я глаза, а Гоша удивился:
– Еще как.
– И каким образом? Гипноз или медикаментозно?
– Гипноз? Серьезно?
– А то, – хмыкнула я и сама ответила на свой вопрос: – Видимо, второе. А вшили ампулу или блокада или медикаменты?
– Ты как-то подозрительно хорошо осведомлена… – протянул задумчиво, но улыбку сдержать не смог. – Думаешь, это важно?
– Все важно, сам знаешь, – пожала я плечами, – помнишь ту дамочку с болонкой? Если б не песина, хрен бы мы чего раскрыли.
– Твоя правда, – согласился серьезно. – Семен довольный, как удав. Считает своей заслугой то, что ты к нам пришла. Нестандартный подход и все такое, а у нас, мол, шестеренки в голове уже заржавели. Наверное, он прав. За шесть лет привыкаешь думать в одном направлении.
Я не знала, как буду думать через шесть лет, и молча кивнула. С Семеном мы познакомились, как и с Гошей, месяца четыре назад, плюс-минус. Я пришла в управление к Владимиру, рассчитывая на его помощь, как на брата университетской подруги Тамары, но он отказал, а вот остальные, сидевшие тогда с ним в одном кабинете, напротив, откликнулись. К слову – не прогадали. Оба получили повышение, Семен переселился в соседний кабинет и стал руководителем отдела, Гоша – старшим следователем, а Вовчик – еще более ворчливым. Хотя, мне всегда казалось, что больше – просто некуда. В общем, я тогда затеяла расследование, результаты которого меня совсем не порадовали: любимый выбрал не меня, а богатую наследницу, я развелась (с другим мужчиной) и осталась совсем одна и без работы. Семен же по ходу дела всячески меня «проверял» и подначивал и, как только я осталась у разбитого корыта, единственное, что пришло в голову – устроиться к ним, благо, в загашнике было высшее юридическое.