Роберт: Да что ты ко мне привязался, а? Что я тебе сделал, псих?
Петрика еще раз бьет его в зубы.
Петрика: А ты мудак. Я ж те сказал, что ты мудак. Заткнись, в рот мне ноги, а не то я те каждый раз, как пасть откроешь, добавлять буду. Должны же и у меня быть маленькие радости, а? Эй, ты, у него крови полный рот. Футболку ему разорви, пусть прижмет. Ну че, ну делай че-нить, для него ведь. Ты че, не слышишь?
Роберт снимает футболку и зажимает ей рот.
Петрика: Ну вот, так-то лучше, да? А то мы испачкались, а это нехорошо. Видишь, как я о тебе забочусь?
Роберт: Козел ты.
Петрика бьет его еще раз.
Петрика: Не, не понять нам друг друга. Я ж тебе сказал. Заткнись. Заткнись! Заткнись! Ну, сделай мне такое одолжение. Я тебя когда-нибудь о чем-нибудь просил? Вот сейчас прошу. Заткнись, убью ведь. Ты че, не друг мне, че ли? Я че, не брат тебе? Че, не заботился я о тебе, а? Сколько тычков я за тебя получил, а? Пока ты развлекался, кто тебя прикрывал? Я. Так? Так. Так что ты давай, не обижай меня.
Роберт: Придурок.
Петрика: Ух ты, а те, я вижу, понравилось. Ты подожди маленько, я передохну чуток и снова тя обслужу. Паула, так что он тут забыл?
Паула: Петрика, я полицию вызову.
Петрика: Да не всралась мне твоя полиция. Чего он тут забыл у тебя, а? Ну ты и дура. Да я… За тебя его… За то, что ты его любила, и все еще любишь…
Паула: Это неправда.
Петрика: Рот закрой, я не кончил. Ему твоя любовь по барабану была. Бывает, не его вина. Ну не любит тя человек, че поделать? Вот я, я тебя люблю. И ты это знаешь, и тут-то мы и сошлись. Понял, ты, философ, дурья твоя башка? Я ее люблю, а она тебя. Ну не красота ли? Ты, значит, уехал, наложил на всех нас с три короба, такой уж у тя характер, а я, значит, остался здесь, как последний придурок, да еще и женился. Да я б тоже на все с высокой колокольни, если б увидел, что она меня не хочет… А эта… кем стала? Торгует пивом в ларьке и льет по тебе слезы. Да срал я на тебя стоя, поняли? Друзья детства. И с чем я остался, после вашей дружбы? С чем?
Петрика начинает плакать.
Петрика: Ебал я вас в рот, обоих. Пойду домой поплачу. В кругу семьи. (Роберту) Потому что я семьянин! И у меня жена и дети! (поет по-итальянски). Ritornero in ginocchio da te/ L’altra non e, non e niente per me/ Ora lo so ho sbagliato con te/ E bacero le tuoi mani amor… Видел бы меня отец…
Петрика уходит. Роберт и Паула стоят, не шевелясь, пока не затихают Петрикины шаги.
Паула: Ну почему ты ему это всё позволил? Ну почему ты ему не ответил?
Роберт: Он же пьяный.
Паула: Ну ты бы мог хотя бы раз дать ему сдачи. Вот так просто взял и дал себя избить?… когда я затеяла этот ремонт, ну, ванную… надо было проводить канализацию. Вырыли во дворе яму побольше. Приехала бригада. И тогда я попросила Петрику установить душ. Чисто по-дружески. Он потом и кафель выложил, всё как следует, без халтуры… ты и сам видел. И тогда… Петрика… в общем, остался у меня на одну ночь.
Роберт: Я понял. Тебе не надо ничего мне объяснять.
Паула: Целый год потом за мной ходил, все уши прожужал, давай поженимся, да я тебя еще со школы люблю…
Роберт: Серьезно?
Паула: Ну не нравился он мне никогда. Не знаю, что мне в голову взбрело, но я ему сказала, что по-прежнему тебя люблю. Чтобы он отвязался…
Роберт: Понятно.
Паула: Ну он переживал сильно. А потом, слышу, женился. Миа… она хорошая. Здесь все так говорят. Вот с тех пор как он женился, мы с ним и не разговаривали. И что на него опять нашло… Давай, пойдем в дом, умоешься, куда ты такой пойдешь.
Отчий дом Роберта. Двор.
Появляется Роберт. Из дома слышен храп отца. Роберт умывается из ведра с водой, садится за стол. Закуривает. Из дома выходит Юлиана.
Юлиана: Ты что, так всю ночь здесь и просидел?
Роберт: А что, нельзя?
Юлиана: Где это ты так?
Роберт: А, небольшое приключение.
Юлиана садится рядом с Робертом.
Юлиана: Дай-ка и мне сигаретку.
Роберт протягивает ей пачку. Юлиана закуривает, кашляет.