СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮC-2“
Весной 1950 года для продолжения промера глубин, изучения водных масс и геомагнитной съемки в Цетральную Арктику вылетела очередная высокоширотная экспедиция «Север-5». На этот раз в плане наряду с работой так называемых подвижных отрядов предусматривалась организация двух дрейфующих станций. Одну станцию планировалось создать к северу от острова Врангеля, а вторую — ближе к полюсу, на меридианах Новосибирских островов.
Начальниками этих станций были назначены М. М. Сомов и я.
Но так сложилась судьба, что станцию Сомова в тот год организовали, а создание второй станции отменил начальник Главсевморпути А. А. Кузнецов.
Помню, солнечными морозными апрельскими днями мы находились на острове Котельном и сортировали грузы будущей дрейфующей станции.
В Центральной Арктике под руководством наших друзей — океанографов А. Г. Дралкина, К. А. Сычева, А. Л. Соколова работали три подвижные научные группы. А мы готовились на берегу к длительному дрейфу. Наконец нам сообщили, что льдина для станции выбрана и на нее вылетели радисты. Но из Центральной Арктики поступили тревожные вести — в районе предполагаемой станции происходит сильная подвижка льдов, льдину раскололо. Я много часов сидел на радиостанции и следил за развитием событий. В конечном счете руководство экспедиции приняло решение базу на льдине ликвидировать и нашу станцию в этом году не создавать. Нам предписывалось возвращаться домой.
С тяжелым чувством я пошел передать эту весть моим товарищам. Перед тем как покинуть берег, мы истопили жаркую баню. Часть людей уже вымылась, а часть мылась, но все, как один, наголо постриглись в ожидании долгого дрейфа. Посмотрел я на голые головы моих предполагавшихся соратников и попросил доморощенного парикмахера снять и мои волосы. Только когда меня остригли, я прочел телеграмму с печальным известием.
Мои товарищи разъехались к прежним местам работы: в Москву, в Ленинград, некоторые вернулись в Арктику — на полярные станции. Но многие из них просили меня на прощание иметь их в виду при комплектовании в будущем новой дрейфующей станции. И этого времени мы дождались… Через четыре года.
А коллективу станции Сомова повезло. 1 апреля 1950 года в Западном полушарии к северу от Берингова пролива на дрейфующую льдину, координаты которой были тогда 76°00′ северной широты и 166°30′ западной долготы, полярные летчики доставили первую группу участников дрейфа. В этот же день позывные новой радиостанции появились в эфире, и была передана первая метеорологическая сводка. Она-то обычно и свидетельствовала о «дне рождения» станции. На дрейфующей льдине осталось 16 человек: океанографы М. М. Сомов, М. М. Никитин, 3. М. Гудкович и А. И. Дмитриев; ледоисследователи Г. Н. Яковлев и И. Г. Петров; аэрометеорологи К. И. Чуканин, В. Г. Канаки, В. Е. Благодаров и П. Ф. Зайчиков; геофизики М. Я. Рубинчик и М. М. Погребников; радисты К. М. Курко и Г. Е. Щетинин; механик М. С. Комаров, кинооператор Е. П. Яцун. Все это бывалые полярники. Многие неоднократно зимовали на полярных станциях, плавали на экспедиционных судах и участвовали в воздушных экспедициях.
Станция, созданная в 1950 году, получила название «Северный полюс-2», или сокращенно «СП-2».
В первых числах мая с льдины улетел последний самолет. Только радио связывало людей с внешним миром.
Сотрудники станции вели наблюдения за погодой, регулярно передавая сводки по радио полярным бюро погоды и дальше, в органы службы погоды Советского Союза. Запускали радиозонды с целью изучения нижних слоев атмосферы. Измеряли скорость и направление течений на разных глубинах, определяли во всей толще воды температуру и соленость. Изучали жизнь подводного мира, физические свойства льдов разного возраста. С помощью точных магнитных приборов регистрировали поведение магнитного поля, его колебания. Работа станции планировалась на полгода — до осени. Но, учитывая возможность более длительных наблюдений, было решено продолжить их еще на полгода. Из Арктического института запросили, кто желает остаться в дрейфе до весны. Остаться захотели все.
Посадка самолетов на дрейфующие льды возможна, лишь когда наступят сильные морозы и снежницы на льдинах промерзнут до дна, то есть поздней осенью. В высоких широтах в это время уже наступает полярная ночь.
До сих пор летчики сажали свои самолеты ранней весной, при свете незаходящего солнца. В полярную ночь никто из них еще не садился. Но для того чтобы станция смогла продолжить свою работу, нужно было завезти около двадцати тонн продовольствия и дополнительного оборудования, и полярные летчики взялись выполнить эту операцию. Им многое в Арктике приходилось делать впервые.