Джанет и Джейк начали спать вместе всего через пять месяцев после первой встречи, а с третьего курса стали вместе снимать квартиру, хотя о свадьбе речи не заходило. Джейк был в восторге. Все преимущества семейной жизни, и никаких обязанностей! Тогда он научился воспринимать Джанет, как само собой разумеющееся. А сейчас, спустя три года после развода, он вспоминал их первое свидание, икак он боялся прикоснуться к ее руке. Удивительное чувство, но оно улетучилось после первой же ночи с ней — божественная мечта превратилась в одну из дешевых девчонок, и он утратил к ней уважение. Джейк упрекнул себя за дурацкие воспоминания: перед ним сидела женщина потрясающей красоты, готовая провести с ним ближайшие... несколько часов, и надо бы настроиться на нее и на предстоящие удовольствия, а не витать в облаках.
— Я ее сразу узнала, на ней было тако-о-е роскошное платье, а с ' ней знаешь кто был? Ни за что не догадаешься! — Мэри Энн продолжала тараторить, Джейк улыбался, крутил головой, изображал живейший интерес, а сам все глубже погружался в невесе-лые и крайне бессвязные размышления.
Я сделал карьеру благодаря толлу, что притворился феллинистолл. Джейк сделал эту запись в дневнике совсем недавно, когда делился со своей тетрадкой сокровенными страданиями о несло-жившейся жизни. Наверное, верующие люди рассказывают об этом священникам, но он предпочитал доверять свои тайны разлинованным страницам. В течение многих лет он регулярно участвовал в маршах за права женщин, ездил на ралли движения «Право на выбор». Его славили, как самого современного из современных мужчин. Внимание, одобрение, уважение лились рекой, и он охотно принимал их, а также собирал богатый урожай любовных интрижек. С некоторыми женщинами он при-
творялся галантным Дон Жуаном, а с другими надевал маску человека широких взглядов и сторонника равноправия, и все только для того, чтобы разок переспать. Даже себе он боялся признаться в своем лицемерии, и не кто иной, как Крис, указал ему на его двуличие. Джейк рассердился и даже потом жаловался Доку на «оскорбление», а тот только посмеялся и сказал.
Двуличие не двуличие, какая разница! Главное, затащить их в постель, а как — кому какое дело?».
— Джейк! Джейк! Ты что, уснул? — Мэри Энн смеялась, а официант с блокнотом растерянно смотрел на него.
— Простите, я что-то отвлекся, - пробормотал Джейк и начал лихорадочно соображать, что от него требуется. После клятвенного обещания попробовать «гребешки по-гавайски», которые заказала Мэри Энн, он выбрал для себя бараньи ребра «Песня ковбоя» и откинулся на спинку стула с видом завсегдатая, пытаясь вспомнить столовый этикет ресторанов, где играет настоящий оркестр, а не магнитофон.
— О чем мечтаешь, Джейк? — игриво спросила Мэри Энн, заглядывая ему в глаза. — Надеюсь, обо мне!
Она нежно улыбнулась, провела кончиками пальцев по его руке и, извинившись, отлучилась «на пару минут». Джейк получил возможность подвести черту под своими путаными воспоминаниями и не преминул ею воспользоваться,
За шестнадцать лет семейной жизни у Джейка было бесчисленное число «Приключений на одну ночь» и два затянувшихся романа. Сейчас он даже не мог вспомнить лица тех, с кем ложился в постель. Джанет страшно переживала его измены, обижалась на номера «Плейбоя», которые он уже, не пряча, бросал на диване, плакала, когда он объявлял об очередной «командировке». Он никогда не признавался в истинной цели этих «поездок», но она догадывалась сама, и он это знал. Джанет, как умела, защищала свое женское достоинство: сначала внушала себе, что ей все кажется, потом — что это не имеет значения, потом — стала заводить любовников среди «понимающих мужчин», тем доказывая самой себе, что все еще привлекательна. А ведь эти
«понимающие мужчины» были такие же, как Джейк, они понимали лишь какие слова какой женщине нашептать, чтобы добиться своего, а дома их ждали такие же обманутые жены, ко-торым они когда-то клялись перед Богом любить их и беречь до самой смерти.
Зачем мужчине жениться на женщине, если, забрав у нее лучшие годы, он без тени угрызений совести отправляется на поиски новых романов и собирает любовные победы, как спичечные этикетки. Зачем во время венчания жениха с невестой заставляют клясться, что они будут вместе в болезни и в горе, если можно попользоваться женой в здоровье и в радости, а при первых же трудностях бросить ее наедине с невзгодами?
Вернулась Мэри Энн, ее пышные сияющие волосы притягивали к себе взгляды всех мужчин в ресторане, заставляя их забывать о собственных спутницах. Джейк ненавидел себя за свои дурацкие философствования, ведь рядом с ним такая шикарная женщина. Если он захочет, сегодняшняя ночь будет его — а кто в здравом уме не захочет этого? Но Джейк продолжал копаться в себе, в своем отношении к прекрасному полу вообще и к Джанет в час-, тности. Видимо, он слишком быстро уставал от женщин. Джанет ему надоела и все ее пунктики тоже, хотя поначалу они казались такими очаровательными. Например, она любила по утрам рассказывать ему свои сны во всех мельчайших подробностях — ну кому это может быть интересно? Он даже написал колонку о том, что следует принять закон, запрещающий женам рассказывать мужьям свои сны и организовать службу по типу службы спасения, чтобы в тяжелых случаях можно было вызывать бригаду и усмирять не желающую молчать супругу. Джанет страшно обиделась, но ничего не сказала, просто на несколько месяцев пере-стала рассказывать сны.