Джанет и Джейк сидели, пряча глаза друг от друга. В этот момент Джейк понял, что Каролина приняла решение не под «давлением» Сью и Криса, а в соответствии с собственными убеждениями. Впервые он испытал к дочери не просто любовь или нежность, а глубокое уважение. Она оказалась совсем не похожа на избалованную, эгоистичную девчонку, какой он ее себе представлял. Она приняла трудное решение и поступила так, как посчитала достойным. Из глаз у него вновь потекли слезы, но это были слезы гордости. И все же кое-что в ее словах заставило его снова пережить старую боль, и он подозревал, что Джанет было еще больнее.
— Дело в том, мамочка, что та записка, которую ты нашла, валялась на столе уже пять дней. Я ее написала за два дня до даты аборта. Ты меня знаешь, я вообще «тормоз», вот я и начала заранее писать, чтобы получше все свои мысли выразить. Я хотела написать записку, чтобы в ней все было четко и ясно, сделать аборт, а потом убить себя. Мне просто хотелось уснуть и выключить весь этот шум у меня в голове. Я читала «Последний выход» и пыталась подобрать оптимальный метод — чтобы мне не очень больно, а тебе поменьше потом убирать. В этой книжке чего только нет, глаза разбегаются, вот я и сидела, никак не могла выбрать.
Джанет с белым, как мел, лицом пролепетала:
— Ты что, доченька?! Какая такая книжка?
— «Последний выход». Ее написал глава Общества в защиту прав самоубийц. Да я тебе сейчас покажу.
Каролина побежала к себе в комнату и вернулась с книгой в руках.
— Автор — Дерек Хамфри. Неужели ты ничего про него не слышала? Он в «Донахью-шоу» участвовал, и в передаче, которую Опра ведет... да его всюду приглашали. Он еще своей жене помог совершить самоубийство.
— Как ты могла такое читать? Где ты эту книжонку вообще взяла?!
— Где? В школьной библиотеке.
— В школьной библиотеке есть такая литература?
— Ну что ты так реагируешь? Ну, не было бы ее в школе, я бы могла просто купить в магазине. Я ее впервые, в общем-то, еще несколько лет назад в нашем книжном заметила. Там описаны разные способы совершения самоубийства, на каждой странице — новый, как рецепты в кулинарной книге. Это был бестселлер. Как же ты не знаешь? А вот твой бывший муж тебе мог бы все объяснить, он в этой книжке досконально разобрался.
•— Да-да. Слышал про нее, — нехотя подтвердил Джейк.
— Не «слышал», а именно «разобрался», даже колонку о ней тиснул. Потому я и обратила на нее внимание в книжном. Помнишь ту колонку?
— Не очень. — Джейку было очень неуютно под осуждающим взглядом Джанет.
— А ты посмотри на мою закладку. Она тебе ничего не напоминает?
Каролина вытащила полоску пожелтевшей газетной статьи с рисованным портретом автора.
— Я готовила речь для олимпиады по риторике и процитировала эту колонку, так мне дали второе место по району. Послушай хотя бы заключительный абзац:
В то время как противники прогресса коснеют в своем ренегатстве, изливая желчь на автора и его детище, Первая поправка однозначно говорит о том, что запрещать эту книгу нельзя. Неизлечимо больные люди, уставшие от бессмысленности своего существования, должны иметь возможность встретить смерть с достоинством, если смерть —- их выбор. Может быть, это не тот путь, который изберу я или вы, но это не дает нам права навязывать свои взгляды и ценности остальному населению. В обществе есть люди, для которых «Последний выход» окажется, действительно, оптимальным способом решения их жизненных проблем. Мы
обязаны поддержать страдающих членов социума и дать им самим разобраться со всеми доступными вариантами облегчения своей участи — включая и вариант добровольного ухода из жизни. Если же именно на нем они остановятся, преступно было бы лишать их бесценного руководства, коим является книга Хамфри, и еще более преступно — осуждать их за желание оставить этот мир тогда и так, как им удобно.
Слова повисли в воздухе, ставшем липким и тяжелым от внезапной тишины.
— Ты такое написал?! — наконец, выдохнула Джанет.
— Но я не имел в виду Каролину. Не имел в виду детей. Я писал о стариках, об инвалидах, о смертельно больных...
— Что ж, я была смертельно подавлена. Я страдала. Я перебирала все варианты, и этот показался мне оптимальным. Я сначала решила вскрыть вены, но потом передумала. Потом мне понравился тут один яд, а еще угарным газом тоже неплохо — у меня страницы помечены, можете посмотреть...
— Хватит! Прекрати сейчас же! — Джанет выхватила у дочери книгу и начала рвать ее в клочки.
Каролина поняла, что была слишком жестока к матери, и хотела обнять ее, но та испугалась, что дочь собирается забрать книгу, закричала и бросила изуродованное «бесценное руководство» в камин. Между страниц все еще торчала вырезка из «Трибьюн» с колонкой Джейка. Языки огня жадно потянулись к желтоватой полоске бумаги, сначала потемнел портрет, потом чернота начала поглощать мелкий текст. Джейк сидел в метре от камина и смотрел, как строчка за строчкой его статья превращается в серый дым и уходит в небытие.