Рука с дымящейся сигарой качнулась в направлении длинного столика у окна, где были разложены газеты:
Я. до сих пор начинаю день с чтения периодики, большинство из этих изданий прочитываю от корки до корки. Вырисовывается любопытная картина. Практически все ежедневные газеты считают своим долгом публиковать в каждом номере хотя бы одну статейку, пропагандирующую идеологию определенных социальных меньшинств и «особых» групп, и без каких-либо критических комментариев. Сорок лет назад их никто не допустил бы до печати даже на последней странице, а нынче эти агитки выходят с претензией на «важные новости». Страшно видеть, как уважаемые издания превращаются в партийные вестники. Вот свежий пример. В прошлом году в Вашингтоне состоялся марш в за-щиту прав гомосексуалистов, его даже называли «крупнейшим событием 1993 года». Три из пяти главных газет написали, будто в марше перед Белым домом участвовал миллион демонстрантов, тогда как столичная полиция насчитала триста тысяч. Каждый вшивый репортеришка знает, что официальными данными считаются полицейские отчеты, так откуда же взялась цифра «один миллион»?
Леонард встал, подошел к окну, несколько секунд помолчал, потом развернулся резким движением, как прокурор во время обвинительной речи.
— Мне, в принципе, безразлично, сколько их там маршировало, но поскольку этот «миллион» вылез на три первых полосы, я решил разобраться. Достал вестники и пресс-релизы, разосланные «голубыми» во все ведущие газеты, посмотрел везде прогнозировалось, что будет миллион участников. Обрати внимание, прогноз, и, как выяснилось, весьма завышенный, но газеты вынесли его на первые полосы, как если бы это были достоверные данные. Читаю дальше — ба, знакомые фразы, даже целые абзацы. Все эти сравнения «голубого марша» с демонстрациями в защиту прав человека в шестидесятые годы; утверждения, что отношение к геям и лесбиянкам является индикатором нравственной зрелости общества; разглагольствования об историческом значении «марша» в деле борьбы с религиозным фанатизмом и ханжеством... Корреспонденты фактически «сдували» текст из пресс-релизов, и никто не подал на них в суд за плагиат!
Леонард с презрением покачал головой.
— Это же позор! Они взяли цифру «один миллион» из пресс-релиза и вынесли в заголовок, как фактические данные, а официальные полицейские отчеты просто проигнорировали! Реальные факты уже никому неинтересны, Вудс. Согласись, «Миллион демонстрантов перед Белым домом» звучит весомее, чем «Менее трети от заявленного числа демонстрантов приняло участие в столичном марше в защиту прав сексуальных меньшинств».
Леонард отодвинул телефон и присел на край своего стола
Конечно, программы новостей типа «Сегодня» тоже объявили о «миллионе демонстрантов», но что еще ждать от телевидения? Нет более абсурдного понятия, чем «тележурналистика»! Они ничем не гнушаются ради рейтинга, на все пойдут, лишь бы шокировать зрителя. Эти ребята взрывают автомобиль и потом демонстрируют эти кадры как доказательство того, что на машинах этой марки нельзя ездить. Или как в Миннесоте было: сами купили пиво, вручили подросткам, сняли, как те радостно пьют, а потом вставили эту «уличную зарисовку» в передачу о малолетних алкоголиках. Я, в общем-то, против смертной казни, но для таких телерепортеров сделал бы исключение!
Однако на телевидении это делалось всегда, и другого от них ожидать просто невозможно. Газеты такими не были. Согласись, Вудс, мы сохраняли лицо, мы отвечали за то, что печатаем. Теперь все изменилось. Раньше мы уличали тележурналистов в подтасовке фактов и разоблачали их скандальные махинации, а сейчас стали такими же, как они. Вот, смотри, что делает наш уважаемый коллега Макньюс. — Аеонард вытащил из-под груды бумаг исчерканный номер «Ю эс эй тудэй». — Мне удалось выяснить, что один из авторов передовицы о «голубом марше» не только сам гей, но и принимал активное участие в подготовке и проведении этого мероприятия. Он участвовал в марше — не как наблюдатель, а как борец за идею! И я случайно узнал, что корреспонденты из «Вашингтон пост», опубликовавшие статью о демонстрации «Ее тело — ее выбор», сами в этой демонстрации участвовали и даже выступали на митинге. И, пойми меня правильно, я яе против «голубых» и не против абортов, но нельзя же толкать речь перед митингующими, а потом писать об этой речи «объективную» статью! В старые времена за такое с работы выгоняли. Это был бы скандал — бессовестное злоупотребление положением журналиста, пропаганда собственных взглядов за счет газеты, откровенная ложь. Редакторы и коллеги не смогли бы им больше доверять, все остальные местные газеты вышли бы с обличительными заголовками на первых страницах и не пожалели бы выражений для описания их поступка. Что же ждет их сегодня? Леонард задумался. — Пожалуй, приз за лучшую журналистскую работу и с десяток приглашений выступить с докладом.