Вот оно — единство в многообразии, одно из величайших чудес, сотворенных Господом.
Неисповедимый разум Творца сохраняет целостность вселенной без принудительной уравниловки. Мир состоит не из безли-
ких кубиков, а из огромного числа различных форм и образов, стремящихся слиться воедино по доброй воле. Люди Земли отличаются друг от друга цветом кожи, глаз и волос, говорят на множестве диалектов, хранят тысячи причудливых обычаев, да еще и поделены на два противоположных пола. У каждого свой характер, свои таланты, свои интересы и призвание, но в конечном итоге всем нужно одно — причаститься славы Господней и так обрести простое человеческое счастье. Многообразие не подрывает основ мироздания, наоборот — оно находится в совершенной гармонии с замыслом Божиим. Всякое колено преклоняется перед престолом в едином порыве, и так из многообразия рождается единство. Торжествуй, единый и многоликий народ Божий!
На платформе появилась девушка. Она откинула копну черных волос с улыбающегося лица и запела. Вначале ее голос казался легче воздуха, он будто плыл над головами собравшихся и нежной дымкой окутывал внимающие уши. Удивительно, что такое тихое пение было равно хорошо слышно как стоящим у самой платформы, так и толпящимся в самых дальних рядах. Потом голос девушки стал постепенно набирать силу, подобно сходящей с гор снежной лавине. Слова песни показались Крису знакомыми, хотя мелодию он слышал впервые. Он вдруг поймал себя на том, что смотрит не на певицу, а на Того, к Кому было обращено ее пение. Девушка обращалась к Господу, и вслед за ней к Нему стремились сердца всех людей, внимавших этой удивительной, пьянящей музыке.
Достоин Ты взять книгу И снять с нее печати;
Ибо Ты был заклан,
И кровию Своею искупил нас Богу Из всякого колена и языка, народа и племени,
И соделал нас царями и священниками Богу нашему;
И мы будем царствовать на земле...
Архангел Михаил явился со всем воинством своим, Крису показалось, что их «тьмы тем и тысячи тысяч». Ангелы спускались с высоты, поднимались откуда-то снизу, появлялись из-за престола, кружили над людьми. Их прекрасные лица были обращены к Господу Богу, а небесной чистоты голоса сливались с пением девушки:
Достоин Агнец закланный Принять силу и богатство,
И премудрость, и крепость,
И честь, и славу, и благословение!
Необъятный хор пел с такой гармонией и так безупречно, так красиво, что Крис невольно позавидовал. Неужели Бог даровал им счастье иметь такие голоса без изнурительных упражнений и распевок? Хотя может быть, за их совершенством стоит целая вечность старательных занятий?
Внезапно оглушительной силы грохот наполнил воздух. Крис затрепетал и обернулся туда, откуда пришла эта мощная звуковая волна. Он подумал, что его прежнее тело не вынесло бы такого удара, и еще подумал, что пбчти испугался, хотя тут же ощутил восторг, как после неожиданного пируэта на «американских горках» в луна-парке. Какое-то время он соображал, что это могло быть, и вдруг понял: голоса собравшихся слились в едином порыве, сила их пения оказалась подобна силе извергающегося вулкана там, на Земле, и, подхватив Криса, бросила его к самым ступеням престола.
Крис уже не мог различить голосов ангелов: среди поющих святых их неисчислимый хор оказался лишь маленьким детским ансамблем. Однако воинство небесное не затерялось в толпе — «детский ансамбль» увлекал за собой голоса искупленных людей, и все вместе они сливались в единым гимн славы, взывающий Богу-Царю. Крис подумал, что теперь вместе поют все до одного жители Царствия небесного, и слова этой песни кажутся более значительными, чем он мог себе представить раньше, когда читал их в мрачном мире:
Сидящему на престоле И Агнцу
Благословение и честь,
И слава, и держава Во веки веков!
Сила звука была столь мощной, что на Земле заглушила бы реактивный самолет, однако здесь ощущение казалось удивительно приятным.
Сердце Криса переполняла радость от причастности к чему-то грандиозному, праведному, желанному, он понимал, что для этого и был создан, этого и ждал всю свою жизнь. Сколько длилось пение славы? Сколько времени он стоял перед престолом, преклонив колена? Крис не знал и не хотел знать. Он растворился в поклонении Богу, в величии славы. Все мысли его были лишь о Господе, все силы и чувства обращены к Спасителю.