Разговор с доктором Марсдоном показался Джейку не только интересным, но также способным оказать влияние на ход следствия. Он сразу пересказал все Олли Чендлеру, а через два дня посвятил в дело и Саттера. Давая Чендлеру двухдневную фору, Джейк слегка успокаивал мучавшую его совесть. Да, он тайно от него работает на два фронта, но пусть у Чендлера хотя бы будет преимущество перед ФБРовцами.
Придя на работу, Джейк сразу включил компьютер и увидел, что пришло сообщение от Джесса Фолея: «Зайди ко мне в 14:00». Джейк подошел к кабинету редактора-менеджера ровно в два часа, но там никого не оказалось. Через огромное окно зала заседаний, что располагался прямо напротив, Джейк увидел, что редакционный отдел еще по уши в работе над первым изданием вечернего номера. Джесс помахал рукой: «Заходи, не стесняйся». Он придерживался открытого стиля работы и нередко приглашал рядовых корреспондентов посмотреть, как идет работа редакторов. Он считал, что всегда полезно увидеть всю картину в целом, тогда у репортера появится чувство причастности к большому важному делу. Джейк улыбнулся и вошел.
— Привет, Джейк! Прости, у нас тут запарка. Посидишь?
Джейк не возражал и прошел к свободному креслу, здороваясь по пути с редакторами. Большинство из них ответили доброжелательными улыбками и энергичными кивками, но двое лишь сухо качнули головами. Что это с ними? Или просто показалось?..
— Итак, на сегодня у нас в секции А: «Новости страны» — девять страниц, «Городские новости» — пятнадцать, «Зарубежные новости» — восемь.
Джесс, как всегда, быстро делил номер на порции, словно торт нарезал для нетерпеливых малышей.
Джейк любил наблюдать за работой редакционной коллегии. В зале присутствовали редакторы почти всех основных подразделений: «Местные новости», «Городские новости», «Зарубежные новости», «Спортивные новости», «Культура и искусство», «Форум». Кроме того, обязательно был художественный редактор и еще несколько человек, в общей сложности двенадцать. Здесь принималось немало ключевых решений, которые потом приводили корреспондентов в дикий восторг или, наоборот, повергали в уныние. Так родительские решения, принятые за закрытой дверью кухни, радуют или огорчают детей.
На огромном щите были прикреплены первые полосы каждой секции последнего номера «Трибьюн». Джейк знал, что в самом начале заседания редакторы обсуждали раскладку материала на страницах и подбор статей. Попутно становилось ясно, куда склоняется мнение большинства редакторов, удачные статьи получали свою долю похвалы, а не очень удачные — свою долю критики. Это называлось «обмен опытом».
На передвижном столике, придвинутом к большому столу справа от Джесса, лежало несколько ежедневных и еженедельных газет районного масштаба. Их присутствие молчаливо свидетельствовало о том, что в журналистике не так много оригинальности, как принято думать. На новости авторские права не распространяются. Конечно, хорошо быть первым, но если не вышло — надо быть хотя бы лучшим: подать ту же новость так, чтобы все запомнили именно твою публикацию. Районные газеты не представляли серьезной конкуренции «Трибьюн», но Джесс считал, что у них есть чему поучиться.
Редактор-менеджер бросил взгляд в свои записи: блокнот размера А4, желтые страницы «в линеечку» испещрены мелкими закорючками и стрелочками.
— Ванда! Эмбарго на «Рак» все еще в силе?
— Ты же знаешь, «Новая Англия» — журнал со своими правилами. Если материал попадет к читателю раньше, чем к врачам, устроят скандал. Раньше завтрашнего вечера нам эту статью не выпустить.
— Ладно. Я на всякий случай уточнил. Новостей совсем нет, хоть эту бы вставили. Сколько набирается?
— Три колонки, но можно растянуть на четыре.