— Господин Магони, возможно, мне не следует признавать свою вину и извиняться, особенно при включенной записи, но я все же скажу, в доказательство своих добрых намерении: извините, я был не прав, и мне очень жаль, что я причинил вам вред, хотя это произошло случайно. Прошу у вас прощения.
— Что ж... Спасибо. Прошлого, конечно, не исправить, но мне очень приятно услышать от вас эти слова. Честно говоря, прочитать опровержение в газете мне было бы еще приятнее, но я не питаю иллюзий. Я знаю, что на это вы никогда не пойдете.
Магони замолчал, видимо все же лелея слабую надежду, что Джейк согласится на такой шаг, но тот даже не рассматривал такую возможность. Прошло слишком много времени, к тому же на карту была бы поставлена его репутация, да и Винстон ни за что не пошел бы на это. Магони был прав, и Джейк это понимал. Извинения были искренними, но они не спасали положения.
— Есть такая славная поговорка, мистер Вудс: «Обмани меня раз — тебе позор; обмани меня два — мне позор». Мне бы очень хотелось верить в вашу искренность, но я бы поступил неразумно, вновь наступив на те же грабли. Может быть, я покажусь вам слишком боязливым или чрезмерно осторожным, но не забывайте, что вы не единственный, кто обманул мое доверие.
— Я. понимаю, что вами движет, и уважаю ваше решение не давать мне интервью, однако вы удивились бы, узнав, о чем моя нынешняя колонка.
Неужели? Что ж, обязательно завтра почитаю.
— Позвольте мне все же попросить вас об одолжении. Нет ли у вас каких-нибудь данных о «Планировании семьи» — пропаганда средств контроля за рождаемостью, школьные медпункты, раздача презервативов подросткам, - в таком ключе? У меня туг стопки материалов, освещающие этот вопрос с их точки зрения. Нет ли у вас чего-нибудь на эту тему, и не могли бы вы переслать мне все это по факсу в течение ближайшего часа?
На том конце провода повисла пауза, словно Магони пытался понять, в чем подвох.
— Хм-м-м... У меня, пожалуй, найдется кое-какой подходящий материал: правительственные и независимые исследования, статистика и прочее. Дайте мне пятнадцать минут, и я сделаю вам соответствующую подборку.
— Я был бы вам очень признателен, именно эго мне и нужно. Заранее благодарю вас и еще раз прошу прощения за прошлый раз.
— Спасибо... Даже не знаю... В общем, сейчас все отправлю. Какой у вас номер факса?
Джейк продиктовал ему номер и, повесив трубку, уставился на экран монитора, прокручивая в голове те обвинения, которые предъявил ему Магони. Почему он так вяло отпирался? Магони зря думает, что Джейк Вудс намеренно исказил его слова. Однако в обвинениях этого странного, в чем-то наивного человека все же было рациональное зерно. Прямо перед глазами у Джейка на стене его кабинки висело пришпиленное письмо от той женщины, на которую он несправедливо возложил вину за все преступления сына-уголовника. Как там Магони выразился? «Неважно, был ли в ваших действиях злой умысел, вред был нанесен». И еще: «Вы пишете свою колонку, а потом выкидываете нас из голо-вы, оставляя пожинать плоды вашего труда».
Джейк поежился: после этой колонки ему придется пожинать плоды своего труда самому.
Минут через десять Джейк пошел проверить факс и с облегчением вздохнул: уже идет. Молодец, Магони, быстро работаешь!
; Белая гладкая бумага лениво вылезала из отверстия, закручиваясь рулоном. Джейк, не отрывая, расправил первые несколько страниц и пробежал их глазами. Как раз то, что надо! Он быстро достал из нагрудного кармана фломастер и начал помечать под-I ходящие места. Теперь он сможет заменить звездочки в статье ' на проверенные факты и статистические данные. Однако многим это не понравится.
Джейк просидел за компьютером еще не меньше часа, печатая, перепечатывая, исправляя и переделывая. Наконец, колонка была готова, ровно восемьсот слов. В процессе создания ему пришлось сократить ее вдвое. Джейк решил все-таки убрать сухие цифры и сохранить их для следующего раза, - при условии, что '' эта публикация не будет стоить ему места. Он просто обобщил все имеющиеся в его распоряжении данные и воззвал к здравому смыслу читателя. Он откинулся в кресле и прочел колонку от начала до конца, стараясь поставить себя на место этого самого чи-тателя.
' То, о чем я собираюсь сегодня писать, многим может не понра-
к виться, несмотря на абсолютную неопровержимость приводимых фактов. Что ж, такая реакция — тоже знамение времени.