Люблю Тебя, Господи!
О Боже! Пред Тобой склоняясь,
Любовь свою Тебе преподношу —
Ничтожный дар кладу к Ногам Твоим пронзенным,
И ничего взамен я не прошу.
Безмерна радость тех, кто любит Бога.
Удел ужасен тех, кто Богу чужд.
Но разве страх укажет верную дорогу?
Корысть укажет разве верный путь?
Венец терновый на чело Твое Ты принял,
Чтоб я венец любви примерить смог...
Люблю Тебя не ради славы и награды,
О Агнец Божий, Царь царей, великий Бог!
«Я Твой, я Твой, — шепчу я в исступленьи, —
Навеки Твой, прости меня, Иисус!»
Израненной рукой меня объемпя,
Он прогоняет боль, тоску и грусть.
И так, один за другим разные люди всходили на подиум, и зачитывали свои писания. В промежутках между выступлениями собравшиеся некоторое время обдумывали услышанное, ощущая великое единение с прозвучавшими словами. Читались письма родителей к детям и детей к родителям; были также и письма, адресованные мужьям, женам, друзьям и пасторам. Были даже письма читателей в редакции газет и журналов, разные статьи. Каждое прочтение приветствовалось дружными рукоплесканиями и кивками. Многие, подобно Крису, присутствовали на этих чтениях впервые, иные же бывали здесь и раньше, но каждый раз они открывали для себя новые грани смысла в услышанном, а потому испытывали не меньшую радость, чем в первый день.
Крис почувствовал, что приближается самый важный момент этого мероприятия. Многие из чтецов и раньше испытывали радость от одобрительных слов Господа, хотя разве можно привыкнуть к тому, что великий Бог говорит тебе: «Хорошо, добрый и верный раб!». Но тут на подиум вступил мальчик. Крис сразу понял, что он впервые оказался на небесной сцене. Судя по всему, он здесь тоже совсем недавно... Он держал в руках сочинение, которое написал в третьем классе. Удивительно: листок из школьной тетрадки в линеечку выглядел торжественно, дешевая бумага преобразилась в небесный пергамент, неподверженный тлену.
Ангел, исполнявший роль ведущего, поднял руку и объявил, что это сочинение на тему «Тот, кого я люблю». Дети сдали работы на проверку, а потом должны были прочесть их перед всем классом. Вдруг прямо в небе появилась картинка, словно кто-то разместил в воздухе огромный экран. Собравшиеся увидели учительницу с озабоченным, но не сердитым, выражением на лице. Она просматривала работу Джеффри. «Ты, наверное, не понял задания, - говорила она, обращаясь к мальчику, - надо было опи-сать настоящего, живого человека, а не придуманное лицо».
Джеффри, тот, что на экране, удивленно ответил: «Христос настоящий и живой».
Учительница терпеливо объяснила, что на следующей неделе задание будет написать о Деде Морозе, Питере Пэне или любом другом литературном герое, так что Джефри может приберечь свои мысли о Христе до следующего раза. Но Джефри возразил, что Христос — его самый лучший друг. За этим последовал разговор в кабинете директора. Сам Джеффри не имел ни малейшего понятия о том, что подобный разговор имел место. Учительница с директором говорили о разделении церкви и государства и о том, что Союз гражданских свобод Америки очень ревностно следит за этим вопросом. Оба считали, что школа может оказаться в весьма щекотливой ситуации. Директор подвел итог обсуждения: «Поставьте ему положительную оценку, но в классе зачитывать такое сочинение не надо». На следующий день все ученики зачитали свои работы, но, когда очередь дошла до Джеффри, прозвенел звонок, и урок пришлось закончить. Небесный экран погас, изображение растворилось, и все глаза обратились к подиуму. Ангел-ведущий объявил:
— Наконец-то настало время прослушать, что же написал Джеффри в своем сочинении.
Мальчик откашлялся с гордостью и смущением, поднял глаза на зал, вновь опустил их на листочек «в линеечку», расправил уголок:
- «Тот, кого я люблю». Джеффри Монтгомери, — объявил он, наконец, своим звонким голоском и просиял искренней детской улыбкой.
Я люблю Христа. Мы с Ним самые лучшие друзья. Когда я подарил свой любимый грузовик Джиму, когда Джим заболел, Христос очень обрадовался. Он всегда радуется, если я делаю что-то хорошее. Но Он очень огорчается, когда я не слушаюсь маму и папу, или когда дерусь с Майком, а еще, если я жадничаю и не даю Мелиссе откусить мое пирожное. А вообще, я очень много делал плохого, и потому Он умер, чтобы освободить меня от наказания. Но Он все равно жив, и мы каждый день разговариваем. Я рассказываю Ему, что было в школе, и как я себя вел, и о чем мы болтали на перемене с Томом или Эдди, а Он мне отвечает тихим-тихим голосом, так что никто, кроме меня, не может Его слышать. А если читать Библию, то Он будет говорить громко, и все догадаются, что Он говорит. Мама мне сказала, что однажды я попаду в Царствие небесное, где живет Христос. Вы тоже сможете попасть туда, если попросите у Него прощения за все, что сделали в жизни плохого. Он очень добрый, и обязательно простит вам все-все. У меня есть много друзей, например, Джим и Эдди, а еще Боб, Том и Джереми. И еще Сэм из второго класса. И даже Мелисса мне друг, хоть и наябедничала про пирожное. Майк тоже мне друг, только мы деремся часто. Но Христос все-таки мне самый лучший друг. Вы тоже можете с Ним подружиться, Он такой хороший, вы Его тоже обязательно полюбите.