Джейк и сам понимал бессмысленность своих угроз. Ну, записал бы он это интервью, ну, проиграл бы эту запись редактору.
Хармс сказал бы, что неправильно его понял или что было плохо слышно по телефону. Извинился бы за недоразумение, но при этом добавил бы, что Джейку надо было яснее выражать свои мысли. Фрэнк Хармс просто делал свою работу. Он ворвался в жизнь Джейка на краткий миг, ухватил для себя то, чего недоставало для остренькой публикации, и исчез навсегда. В его задачи не входило оставление доброй памяти о себе в сердце Джейка Вудса.
— Джейк, а ты сам никогда так не делал? Не случалось ли и тебе перешагивать через кого-то ради интересной колонки?
— Перешагивать?
Опять это слово. Джейк помедлил, затем неуверенно произнес:
— Знаешь, бывало, конечно, что человек неясно выразится... или если очень надо... Но не так же!
— Короче, бывало? Честно говоря, у меня такое тоже один раз проскочило — парень пооткровенничал со мной, а я сболтнул в колонке... До сих пор стыдно.
Джейк опустил голову. Он и сам понимал, что просто оказался «по ту сторону баррикад». В самом деле, в среде журналистов действовал негласный закон «Своих не трогать». Этот своеобразный заговор общих ценностей, о котором говорил Леонард, служил надежным щитом от любых посягательств. Джейк переступил черту и из охотника превратился в дичь. Что ж, придется привыкать к новой реальности. Единственное, о чем он сейчас жалел — это о том, что из-за его неосторожности пострадала Каролина.
Кларенс искренне переживал и искал способа как-то успокоить друга. Его угольно-черное лицо сморщилось: в нем, как в зеркале, отразились страдания Джейка, корчившегося над раскрытой газетой.
— Да, с журналистами такое обычно не случается. Даже самые отпетые скандалисты не устраивают ловушек товарищам по профессии, все эти приемчики приберегаются для простых смертных. Типа бандитского кодекса чести. В общем-то, тут все понятно: ведь куда легче издеваться над безоружными, а братья-журналисты могут и ответной публикацией прихлопнуть. Ну, а слово из контекста вырвать или фразу переделать — вообще никто за грех не считает, это уж само собой разумеется. А ты просто расслабился, у тебя еще опыта нет — ты всего два дня в «чужих» ходишь. Не расстраивайся, все могло быть намного хуже. Вспомни, больничного капеллана с работы выгнали, после того как Джэ-мисен его пропечатал. Что, забыл? Старый дед, всю жизнь в той больнице капелланствовал. Статья про медбратьев-добровольцев из «Голубой силы», помнишь? Дедуля Джемисену по секрету сказал, что была бы его воля — разогнал бы он всех гомиков, которые в больнице настоящий Содом устроили. А тебя хотя бы с работы не гонят, скажи спасибо Винстону.
Джейк молчал. На данный момент работа была ему слабым утешением. Его больше беспокоило, как он будет оправдываться перед Каролиной и Джанет. Он вспоминал слова дочери: «Я помню, как я перепутала слова на каком-то новогоднем утреннике в пятом классе, а потом прочитала об этом в твоей колонке. Надеюсь, эти мои признания не увидят свет». И вот, пожалуйста.
— Журналистика, — продолжил Кларенс, — это как рыбалка. Бездна удовольствия для того, кто держит удочку. А у рыбы на этот счет совсем другое мнение. — Он похлопал Джейка по спине. — Ладно, не сиди так. Пошли на обед, развеешься по дороге. В такой момент полезнее всего держаться подальше от газет и газетчиков, а потому прогулка на свежем воздухе будет очень кстати.
Джейк подъехал к зданию редакции, но мотор выключил не сразу. Из динамиков по четырем углам просторного салона «Форда-Мустанга» лилась нежная рождественская мелодия, которая напоминала Джейку детство и те счастливые времена, когда все в жизни было просто. Он нехотя вытащил ключ, вылез на тротуар, захлопнул дверцу. Замерзший студент в костюме Санта-Клауса звенел колокольчиком на углу улицы, собирая пожертвования для Армии спасения. Праздники на носу! Так не хочется подниматься наверх, в отдел новостей, где круглый год ничего не меняется, вместо музыки —■ какофония телефонных звонков, жужжания принтеров, шипения факсов и нескончаемого пощелкивания нажимаемых клавиш. О Рождестве напоминает только случайная открытка, приколотая кнопкой к чьей-то стенке, а так — большинство даже не считает нужным украсить терминал еловой веточкой или протянуть вокруг стола гирлянду.