Полицейское управление было всего в паре кварталов от кафе. Джейк немного помедлил на крыльце и переступил порог. Он невольно расправил плечи, словно младший офицер, идущий с докладом к начальству. Самое безопасное место в городе, мелькнула мысль. Джейк не разделял того циничного предубеждения против полицейских, которое преобладало в журналистских кругах. Джейк сам в свое время был солдатом, выполнявшим грязную работу во имя родины, а потому питал уважение к тем, кто по долгу службы обязан был рисковать жизнью. Конечно, Джейк прекрасно понимал, что существуют коррумпированные полицейские, так же как и коррумпированные военные, однако он исходил из предпосылки, что имеет дело с честными людьми. Это снискало ему ответное уважение со стороны правоохранительных органов, и он был одним из немногих журналистов, которым в полицейском управлении всегда рады.
Бывало, что посетители могли беспрепятственно пройти через главное фойе и, поднявшись на центральном лифте, оказаться прямо в кабинете шефа полиции. В иные дни, как сегодня, фойе перегораживали, ставили турникет, и все входящие должны были отмечаться у дежурного в журнале.
Женщина лет тридцати в синей форме и наушниках повесила трубку городского телефона и вежливо обратилась к Джейку:
— Какова цель вашего визита?
Встретилась с Джейком глазами, узнала, разулыбалась:
— А, Джейк Вудс! Добро пожаловать. Я обожаю Вашу колонку! Что, интервью будете брать у нашего начальства?
— Нет-нет, не интервью. Я даже не записывался. У меня срочное дело к Олли Чендлеру.
— Он только что вернулся с обеда. Я видела, как он проходил с большим бутербродом. Минуточку, я позвоню ему в офис. — Она нажала кнопку на коммутаторе и заговорила в маленький микрофончик для внутренней связи, прикрепленный к наушникам: — Лейтенант Чендлер? К вам Джейк Вудс. Сам лично. Он сказал, что не записывался, но хотел бы... Да-да, конечно, я передам.
Она снова нажала какую-то кнопку и кивнула Джейку:
— Лейтенант Чендлер сказал, — и она вдруг заговорила низким хриплым голосом со знакомыми интонациями: — «Джейка Вудса пропускать без записи в любое время! Только передайте,
что бутерброд я ему не отдам. Если хочет жрать, пусть по дороге в буфет забежит».
— Очень похоже, — похвалил Джейк. Он всегда подшучивал над привычкой Олли покупать в местном буфете их фирменные «бутерброды с колбасой и томатным соусом», на вид которым было не меньше пары тысяч лет.
— Четырнадцатый этаж. Да вы, наверное, и сами знаете. Кстати, первый лифт справа не работает.
— Спасибо, до свидания.
Джейк направился к лифтам, кивая по дороге знакомым. Небольшая группка полицейских стояла поодаль и оживленно переговаривалась. Джейк услышал, как один из пожилых офицеров объяснил новичку, что за важная птица расхаживает по отделению, и ему стало приятно. Двери лифта бесшумно раскрылись, приглашая пассажира войти. Хотя в здании было шестнадцать этажей, на стене кабины было только пять кнопок. На втором и третьем этажах находились залы суда, с четвертого по одиннадцатый — КПЗ; и в те и в другие вход был с противоположной стороны здания. На двенадцатом этаже — первая кнопка — располагались паспортный стол, разведка, отдел по делам несовершеннолетних и отдел по борьбе с наркотиками. Тринадцатый этаж (да, был здесь и такой!) занимал отдел внутренних расследований, а также генеральный прокурор и еще с десяток других мелких подразделений. На четырнадцатом этаже, кнопку которого Джейк и нажал, сидели следователи. На верхних этажах были кабинет шефа полиции, конференц-зал и музей.
Джейк не был у Олли около полугода. Когда двери лифта распахнулись, он сразу обратил внимание, что на стенде «Будни полиции» обновилась экспозиция. Появилось шесть новых блестящих фотографий, на которых следователи были заняты какой-то важной работой. Одним из них был не кто иной, как Олли. Джейк не смог удержаться от улыбки: Олли явно чувствовал себя не в своей тарелке, «непринужденно» позируя для стенгазеты.
Практически все, кто работал на этом этаже, ходили в штатском, так что Джейк не выделялся из толпы. В отличие от других этажей, где посетителям был свободный доступ, на четырнадцатом их встречало большое окно с толстым пуленепробиваемым стеклом. Дверь открывалась только изнутри, так что тем, к кому приходили гости, необходимо было встречать их лично.
Джейк представился дежурному за стеклом, тот поднял трубку внутреннего телефона, указав Джейку на стул. Через пару минут в дверь просунулась голова Олли.
— А, Джейк! Давай, заходи. Бутерброд хочешь? — спросил он, запихивая последний кусок в рот. Его лицо расплылось довольным выражением, которое как бы говорило: «Какая вкуснятина!». Олли отхлебнул кока-колы из бумажного стаканчика огромных размеров. Джейк опять улыбнулся, вспомнив, как удачно изобразила дежурная хриплый голос следователя.