Джейк знал, что в больнице Док был на ножах кое с кем из своих коллег. Он написал: «Доктор Морган», второе имя не вспомнил. Пусть будет просто «Доктор X (светловолосый анестезиолог)». С тех пор как Док сделался главным хирургом, ему приходилось заседать во множестве разных комитетов, половину из которых он ненавидел всем сердцем. Джейк усмехнулся, представив себе Дока, сидящим в президиуме. Док был человеком дела, не любил лишних слов, поэтому часто ругался с врачами во время этих заседаний, но Джейк не знал ни одного имени. Он сделал себе пометку: «уточнить».
Все, что он знал о работе Дока, складывалось из мимолетных впечатлений: забегал время от времени к другу в больницу, каждый раз ненадолго. Он видел внешнюю сторону дела, но внутренняя механика была ему не известна. Бетси тоже вряд ли поможет. А вот кто-нибудь из медсестер может оказаться весьма полезной. Или доктор Симпсон, если он, конечно, уже не злится на Джейка за его незаконное проникновение в отделение реанимации.
«Брошенные женщинй? Обйанутые мужья?» В этом направлении версий могло быть хоть отбавляй. Док заводил романы со многими женщинами, некоторые из которых были замужем. Двух из них (место знакомства — тренажерный зал) Джейк знал по именам. Джейк написал: «Сара Иенсен/муж» и «Барбара Х/муж». Он не мог вспомнить фамилию Барбары, но решил завтра поутру расспросить Фриду — сотрудницу из тренажерного зала.
Джейку было неловко составлять этот ужасный список. Но Олли был прав: кто-то же организовал это убийство. И раз никто конкретный не приходил в голову, значит, это был кто-то неконкретный, ведь так? Джейк набросал еще несколько женских имен и описаний тех женщин, чьи имена он вспомнить не смог. Среди них были медсестры и даже одна докторша. Была среди них и несовершеннолетняя девочка, работавшая в больнице по линии добровольной помощи. Если про ее роман с Доком узнал отец или брат или приятель... Джейк записал: «Малышка Иоргенсон/отеп/ брат/приятель». )
О чем еще говорил Олли? Недовольные пациенты? Док часто ворчал по поводу жалоб пациентов. Однажды он выступал свидетелем по делу одного врача, которого обвиняли в непрофессионализме. Кто же еще мог знать о недовольных клиентах? Ну конечно же, секретарша! Главному хирургу по штату полагается секретарша. Джейк был в приятельских отношениях с Мэри Энн, они не раз болтали у Дока в приемной. Он сегодня же позвонит ей. Она сможет просветить его и по вопросам комитетов и прочей внутренней больничной жизни.
Кто еще мог иметь зуб на Дока? Да никто, разве что... Док похолодел: демонстранты! Эти ультраправые, противники абортов. Они постоянно устраивали пикеты перед больницей. Док как-то упоминал об угрожающих письмах. Он, правда, смеялся над этими посланиями, они ему казались забавными. Или он притворялся? В больнице тогда поставили охрану. Особо ярые активисты пикетировали дома врачей, практиковавших аборты, и подбрасывали обличающие листовки их соседям. Джейк тогда подключил Дока в консультанты и написал колонку о людях, которые навязывают окружающим свои представления о нравственности. Статья получилась очень резкой. Теперь же Джейк заду-
мался: могли бы те, кто призывает «не убивать младенцев», убить врача? Почему нет, такие случаи уже бывали.
Однако Док сам не проводил операций по прерыванию беременности уже четыре года. Став главным врачом медицинского центра «Линия жизни», он сосредоточился на укреплении своих позиций, а излишняя морока с пикетчиками не украсила бы его имидж. Док сам говорил Джейку, что вовремя сбежал из абортария: до массированных атак на гинекологические клиники, до появления моды на пикетирование домов хирургов. Деньги, конечно, были хорошие, но спокойствие дороже.
Это направление мысли открывало массу возможностей для пополнения «черного списка». Док был членом комитета, принявшего решение о начале испытаний новой таблетки для прерывания беременности — RU-486. Но это было два года назад. Джейк пару раз проезжал мимо пикетчиков, протестующих против этой таблетки, когда он заезжал за Доком в больницу. Поскольку Док был главврачом, возможно, ему могли ставить в вину и таблетки и аборты. Какой-нибудь самый злопамятный активист мог припомнить Доку его старые прегрешения. Вдруг это своеобразный суд Линча: какой-то фанатик решил выступить сразу в роли судьи, присяжных и палача?