Олли и Джейк вышли из кафе в 14:05. Любитель сангрии в деловом костюме прошел вниз по улице к припаркованному синему «Мерседесу», записал что-то в книжечку и вынул «мобильник».
Джейк шел по знакомому коридору медицинского центра «Линия жизни», направляясь к бывшему кабинету Дока. Он помнил, каким светлым и радостным казался ему этот коридор. Сегодня он показался Джейку темным и мрачным. Он прошел через все административное крыло прямиком к кабинету главного врача. Пока Мэри Энн заканчивала телефонный разговор, Джейк небрежно просматривал «Ньюсуик», ища знакомые фамилии под заголовками журнальных публикаций. Нередко он решал, какую статью читать не по названию и теме, а по автору.
Мэри Энн, высокая и стройная, с пышной копной великолепных каштановых волос, обладала внешностью двадцатипятилетней секретарши и опытностью пятидесятилетней начальницы. Док был от нее в восторге. Как помнилось, она появилась у них в офисе спустя полгода после того, как прежняя секретарша получила расчет. Мэри Энн тогда только переехала в этот город и, хотя у нее было неплохое образование, с радостью устроилась на пустовавшее место. Она была работник — высший класс. Умная. Дипломатичная. «Сразу соображает, кто правду говорит, а кто интригует; ни разу не перепутала, кто не чьей стороне», — восхищался Док. Он частенько бывал слишком резок и прямолинеен, так что ему требовался кто-то наподобие пресс-атташе, чтобы сглаживать
острые углы. Мэри Энн идеально подходила для этой роли. Он полностью доверял ей. К тому же она была молода и красива, что главврача очень устраивало.
— Джейк, как я рада, — аромат ее духов достиг его раньше, чем она успела подойти. Она очень женственно протянула ему руку: — Привет. Хорошо, что ты позвонил. Я часто вспоминала тебя с тех пор как... как все это случилось.
У многих мужчин по спине пробежал бы приятный холодок, если бы они услышали, что Мэри Энн про них часто вспоминала. Джейк понял, что он один из таких мужчин.
— Да?.. Э-э-э... Тебе, наверное, тоже нелегко.
— Не говори. Просто стараюсь держаться на плаву, пока не назначат нового главврача. До тех пор приходится делать не только свою работу, но и половину того, за что отвечал Грег. Только бы не заставили меня операцию на сердце делать! — Она рассмеялась. — Так чем могу помочь, Джейк?
— Не могли бы мы поговорить где-нибудь наедине?
Мэри Энн с любопытством взглянула на Джейка:
— Пожалуйста. Можно пройти к Грегу в кабинет, там сейчас никого.
Она пошла вперед, Джейк за ней. У него было какое-то жутковатое ощущение, что он направляется в музей. Все книжки и плакаты по стенам — все было на прежних местах, как в последний раз, когда Джейк навещал Дока. Это было всего недели три назад, когда Джейк заехал за другом по дороге в гольф-клуб.
— У меня все руки не доходят перебрать здесь все и отправить его жене. Я обещала. Она сказала, что пока не к спеху.
Джейку хотелось, чтобы все оставалось, как есть, но он понимал, что больница не будет устраивать на своей территории мемориальных комплексов. Мэри Энн выжидательно смотрела на него.
— Не знаю, с чего начать. Все это строго конфиденциально, понимаешь?
— Я понимаю, что значит «конфиденциально».
— Видишь ли, начато официальное расследование по факту смерти Дока... Грега.
— Расследование?
— Похоже, это было убийство.
Джейк почти с наслаждением предвкушал этот момент, будучи уверен, что хотя бы этим удивит всегда такую невозмутимую Мэри Энн. Она подняла брови, и только. Ее черные глаза с длинными ресницами скептически смотрели на Джейка.
— Убийство?
Джейк пересказал историю с письмом и рулевыми тягами,
— Так значит, ты сам ведешь расследование? — Она по-прежнему была настроена скептично.
— Да как сказать, я просто... как говорится, на подхвате. Следователь из отдела убийств попросил помочь.
— Так это не для статьи в газете? — Мэри Энн презрительно прищурилась.
— Да нет, конечно! Я занялся этим не в погоне за сенсацией, а потому, что погибли два моих лучших друга. — Джейк был задет, и она это заметила.
— Ну хорошо, а что ты от меня хочешь?
— Информации.
— Какой информации?
— Ну например, не знаешь ли ты каких-нибудь недовольных пациентов?
— Все его считали прекрасным хирургом. Иногда случались и трения, но ничего серьезного.
— Совсем ничего?