— Ничего не прцходит в голову. А он тебе что-нибудь рассказывал?
— Да нет. Я просто подумал, может, ты знаешь. И в суд на него никто не подавал?
— За непрофессионализм? Я слышала, было дело пару лет назад. Но в последнее время ничего такого. Редко когда встречаются врачи, на которых за всю жизнь ни одной жалобы не написали.
— Да, конечно. Послушай, тут еще одно весьма деликатное дело. Не знаешь ли ты кого-нибудь из коллег, с кем он ссорился?
— И не одного! — Она рассмеялась. — Легче будет составить список тех, с кем он ладил.
— Я имею в виду серьезные конфликты, когда люди могли затаить обиду?
— В смысле, настолько серьезные, что его могли убить?
— Нам просто нужны имена всех, кто мог иметь на Дока зуб. Это может быть кто угодно, обычный человек — не какой-нибудь террорист. Никто тебе на ум не приходит?
— Способный на преступление? — Ей было явно неприятно отвечать на такие вопросы.
— Послушай, может, я неловко выражаюсь, но, по-моему, я объяснил: меня прислал сюда следователь, ведущий официальное расследование по факту убийства. Не хочешь говорить со мной — пожалуйста; он сам к тебе зайдет.
— Нет-нет, извини, я не хотела ругаться. Я рада помочь, чем могу. Все это просто как-то... как-то странно. Давай я посмотрю списки персонала. Никто из работающих здесь не способен на убийство, но это мое личное мнение, и оно тебе уже известно, так что пойдем прямо по списку.
Мэри Энн положила перед собой компьютерную распечатку — длинную бумажную ленту с чередой круглых дырочек по краю, сложенную по перфорированным сгибам. Безликие имена, составленные из уродливых букв, на какие способен только допотопный матричный принтер, вдруг стали наполняться чертами характера, амбициями и человеческими чувствами. Мэри Энн водила пальчиком по бумаге и лаконично комментировала:
— Так, Грег недолюбливал доктора Карлтона, причем взаимно. С доктором Морганом — аналогично. С доктором Дадли, анестезиологом, он вообще отказался работать. Грег утверждал, что у Дадли руки не из того места растут и что они чуть не потеряли пациента по его вине. Тот заявил, что виноват Грег. Было проведено расследование, но никакого заключения представлено не было.
— Что за расследование?
— Да-а, под началом Комиссии штата по делам здравоохранения. На ее имя обычно подаются все жалобы со стороны пациен-
тов. И со стороны врачей, когда они жалуются друг на друга. Но последнее — только в действительно серьезных случаях. Я, честно говоря, всех тонкостей не знаю, — еще не так долго здесь работаю. Может быть, тебе лучше переговорить с адвокатом по делам пациентов.
— Адвокат по делам пациентов? — Джейк набросал что-то себе в блокнот.
— Ее кабинет по коридору налево. Когда больные чем-нибудь недовольны, они обращаются в администрацию, и их первым делом направляют к адвокату. Она их выслушивает, и, если не удается уладить дело полюбовно, она снабжает их необходимыми бумагами и формами и отсылает их в Комиссию штата, — Мэри Энн запнулась. — Да это, наверное, неинтересно?
— Нет-нет, что ты, продолжай, пожалуйста. Давай дальше по списку.
— Доктор Марсдон. Он заседал с Грегом в комитете по вопросам врачебной этики, и они с Грегом постоянно были на ножах. У Марсдона на все имелось собственное мнение, и Грегу в конце концов это надоело. Он хлопнул дверью, а Марсдон остался.
— Этот Марсдон — такой высокий, рыжий, даже ресницы светлые?
— Да, а откуда ты знаешь?
— Да как-то мы с Доком столкнулись с ним в коридоре. Они обменялись ледяными взглядами. Я еще спросил тогда Дока, что за дела, но он сменил тему.
— Я всех подробностей не знаю, но отношения между ними были ужасные.
— А что ты знаешь о всех этих комитетах, в которых заседал Док?
— Так, поглядим. Всего было четыре комитета, точнее, пять — вместе с тем, что по этике: по хирургии, по качеству обслуживания, по пересадке органов и по реанимации. В паре из них он какое-то время председательствовал.
— Чем занимаются эти комитеты?
— У каждого имеется устав, где записаны «цели и задачи», но насколько их работа на самом деле эффективна — уже другой вопрос. Всем известны анекдоты про работу таких объединений: мол, что такое верблюд? Это лошадь, собранная на заседании комитета. Мне говорили, что когда-то заседать в комитете считалось престижным. В резюме хорошо смотрелось. Но многие врачи перестали в них участвовать, потому что устали от всей этой мышиной возни. Впрочем, влияние у комитетов еще имеется: на них разрабатывают общую политику больницы, создают дружественные союзы. Обмениваются голосами.
— Они обмениваются голосами?