Потом, как по волшебству, как во сне, перед ним с необычайной ясностью пронеслись страницы его книги, все, от первой до последней, и он со всей непреложностью осознал: того, что он ищет, там нет. В этом средоточии зла не было ни капельки добра. И с настоятельностью и каким-то даже восторгом он почувствовал, что если он сейчас не подтвердит этого, это будет предательством всего добра на свете.
— Нет ничего, что говорило бы в твою защиту! — воскликнул он. — И ты знаешь это! Из всех твоих грязных делишек это — самое грязное! Хочешь, чтобы я оправдал тебя, так ведь? Да на тебе почернели даже снежинки! Как смеешь ты требовать от меня нового свидетельства? Я уже дал тебе одно. Упаси бог, сказать о тебе хоть одно хорошее слово! Лучше умереть!
Стэйнсфорт выбросил вперед свою единственную руку.
— Так умри же! — промолвил он.
Полицейские нашли Уолтера Стритера распростертым на обеденном столе. Его тело еще сохраняло тепло, но он был мертв. Нетрудно было догадаться, как он умер: рука его гостя протянулась не к его руке, а к его горлу. Уолтера Стритера задушили. Однако следов того, кто на него напал, обнаружить не удалось. На столе и на его одежде таяли снежинки. Но откуда они взялись, так и осталось загадкой — в день его смерти, по сводкам, в этом районе не было снега.
Из собрания рассказов Л. П. Хартли, изданного Хэймиш Хэмилтон.
Журнал «Англия» № 32 — 1969