-Том, скажи, что ты шутишь, - попросила я.
-Я не шучу. Я не хочу умереть в самый интересный момент.
-Волшебники и так живут долго.
-Скажи это моей матери.
Я помолчала. Извиняться смысла не было.
-Пусть это будет не вечность, - добавил Том задумчиво, - но я бы хотел посмотреть, как люди покорят звезды. Вдруг там найдется что-нибудь интересное?
-А ты не устанешь жить столько лет? - спросила я. - Все знакомые умрут…
-Появятся новые.
-А если ты влюбишься?
-Ну а что мешает мне подарить любимой такое же бессмертие? Даже если она не будет волшебницей.
-А если этого не захочет она? - задала я провокационный вопрос.
-Уж поверь, самоубиваться на могиле я не стану, - хладнокровно ответил Том. - Захочет - отлично, ну а нет - значит, нет. У человека должен быть выбор. А у меня его нет. Или я, или…
Том помотал головой, подумал, потом медленно произнес:
-Знаешь, мы, приютские, может, не слишком-то воспитанные и умные, зато очень осторожные и подозрительные.
Я проглотила замечание насчет его ума и приготовилась слушать дальше.
-Дамблдор с меня глаз не сводит, - сказал Том.
-В каком смысле? - не поняла я.
-В прямом. Куда я хожу, что делаю, с кем общаюсь и чем занимаюсь.
-Может быть, он о тебе беспокоится? - предположила я.
-Может быть… - иногда улыбка Тома выглядела пренеприятно. - Он постоянно вызывает меня к себе поговорить по душам, и это при том, что он не мой декан. Расспрашивает о том о сем. Интересуется знакомствами… Впечатление такое, будто ему что-то от меня нужно.
Я припомнила газетные статьи о маньяке, который предпочитал мальчиков, и поняла, что краснею.
-Не это, - легко прочел мои мысли Том. - Хотя кто его разберет… Но, скорее, у него есть на меня какие-то планы. Он понимает, что я сильный волшебник, а стану еще сильнее. И это я ведь еле-еле на уроках работаю. Ты-то знаешь.
Я-то знала, что Том может дать фору любому первокурснику (а может, и старшекурснику), но старается этого не показывать. И ищет всякие и всяческие способы обуздать эту свою силу, придать ей нужную форму, придумать что-то новое… Фантазия у Тома была бурная, если не сказать больная, поэтому постоянно приходилось его одергивать, чтобы не натворил беды. Наверно, я выполняла роль стоп-крана, а то пойди такой локомотив вразнос, добра не жди! И это ему только одиннадцать…
-Может, просто опасается молодого конкурента? - предположила я.
-Нет, это не то. Он сам мне кое-что интересное подсовывал, не из школьной программы.
-Тогда надеется, что ты угробишься до совершеннолетия со своими экспериментами.
-Не-а. Тогда бы он их просто запретил.
-А ты бы послушал?
-Нет, конечно. Скорее… - Том машинально кусал от истекающего соком яблока, закапав подбородок, и я сунула ему носовой платок. - Скорее, я ему нужен для каких-то делишек, для которых у него кишка тонка. Ну как безотказное орудие. Бац - и готово.
Я только развела руками. Профессор Дамблдор мне не нравился, он был приторно-сладкий и какой-то…
-Душный.
-Прекрати мысли читать! - возмутилась я. - Просила же!
-Какие мысли, у тебя на лице все написано. Словом, позавчера он мне заявил, что ты для меня - неподходящая компания.
-Это почему?!
-Я тоже так спросил, а он заблеял, мол, мальчик и девочка в таком возрасте…
-В каком возрасте, нам одиннадцать!
-Не перебивай, - Том прожевал остаток яблока, сглотнул и, заев свежим снежком, продолжил: - Мол, пока вы дружите, а через пару лет она влюбится в кого-нибудь, а ты станешь ревновать, или же в тебя, и ты вообще забросишь учебу… Каково, Томми?
Он давно звал меня Томми - и короче, и забавнее.
-По-моему, он перепил, - честно сказала я. - Чаю с лимонными дольками.
-Это не все! Потом он загадочно помолчал, воздел палец, погладил бороду и изрек, цитирую: «Все беды от женщин, мой мальчик! Если ты желаешь посвятить себя высокой магии, держись подальше от них! Тем более магглорожденных, это до добра не доведет…»
Том сплюнул в костер семечко и добавил:
-Жаль, я сходу не нашелся, как ответить. На ум одна матерщина лезла.
Я нахмурилась.
-Не понимаю, разве он не твердит все время, что чистокровные и магглорожденные - суть одно и то же, любовь, дружба и все такое?
-То на уроках, а со мной он иначе говорит, - мрачно сказал Том. - Как же меня выворачивает после его чаепитий…
Видя по моему лицу, что я не поняла, он спросил:
-Помнишь, как мы познакомились? Сказать, почему мне так паршиво было?
-Скажи, если хочешь.
-Я сладостей обожрался. Дорвался, называется… У нас-то их сроду не было, ну там… тиснешь конфету-другую, а так хотелось! Дамблдор же мне оставил мелочь на расходы, я и спустил все на шоколадки, остановиться был не в состоянии… С тех пор вообще сладкого видеть не могу, а у него все чаи да лимонные дольки с пирожными.
-Бедняга, - невольно улыбнулась я. - Тогда шоколадку я тебе на Рождество дарить точно не буду. Ой, кстати, никак не спрошу: когда у тебя день рождения?
-Тридцать первого декабря, - мрачно ответил Том. - Но дарить ничего не надо. Радости в этот день никакой, сама понимаешь.
Тут он вдруг помрачнел еще сильнее.
-Ты что?
-Каникулы на носу.
Я кивнула. Скорее бы домой!
-А ты в школе останешься? - задала я бестактный вопрос.
-Если бы! - Глаза Тома сверкнули в свете костра красным. - Я просил оставить меня здесь, а ты знаешь, до чего я этого не люблю… В смысле, просить.
-И?..
-Возвращайся в приют, мальчик мой, - передразнил он Дамблдора. - Повидайся с друзьями! Нет у меня там друзей и никогда не было, только подхалимы и те, кто меня боялся как огня… И ни тех, ни других я видеть не желаю!
-Погоди, - опешила я. - Но ведь многие остаются…
-А я, видимо, особенный.
-А декану ты об этом говорил? Хочешь, я скажу? Это же безобразие!
-Какой смысл, Томми? Скажем декану, тот передаст директору, а директору нашепчет что-то Дамблдор, и все пойдет по кругу! Нет уж, - он бросил ветку с огрызком в костер. - Вымаливать я ничего не буду. Перетерплю, каникулы не очень длинные.
Я подумала. И придумала:
-Ты поедешь со мной.
-Чего?! - опешил он.
-Того! - передразнила я. - Ты же из Лондона? Я тоже. Сядем в поезд, выйдем - и ко мне домой. Не дело это…
-А родители твои? - негромко спросил Том.
-Они войдут в положение, особенно папа, - твердо сказала я. - И потом, ты же хотел посмотреть, как я буду покупать новую палочку, разве нет?
Угасшие было глаза Тома снова вспыхнули.
-И книг у нас дома порядочно. Пусть колдовать нельзя, но читать-то можно, - коварно сказала я.
-Это ведь расходы, Томми, а у меня ни пенса за душой…
-Отработаешь, - ответила я, понимая, о чем он. - Посуду там помоешь, полы, снег уберешь, поможешь отцу крышу починить, а то ему тяжело наверх забираться, а тебе это раз плюнуть. Я как вспомню твой поход по карнизу на спор, так вздрогну… Вот и все.
-Тогда по рукам, - вздохнул он и улыбнулся.
И мы ударили по рукам.
-Знаешь, что, - сказала я, подумав, - у меня деньги-то есть, папа дал на всякий случай. Их же можно обменять на галлеоны, я узнавала. Давай сперва, как приедем в Лондон, зайдем в банк, потом к Олливандеру, а после уж поедем ко мне? Я хочу, чтобы ты мне помог палочку выбрать.
-Не вопрос, - Том улыбнулся шире. - Предвижу цирк…
Он оказался прав. На мой жалостливый рассказ о случайно сломанной палочке Олливандер горестно поцокал языком, произнес прочувствованный монолог о небрежности молодых волшебников и зарылся в свои запасы.
-Попробуйте эту, юная леди, - бубнил он, но я качала головой, потому что Том тыкал меня пальцем в спину, и палочка отказывалась реагировать. - Нет? И эта? Не может такого быть!
-Ну посмотрите еще, может, завалилась куда, - просила я со слезами в голосе, - как же я после каникул в школу без палочки поеду!
-Вот! - провозгласил наконец Олливандер, пошарив в закромах. - Если и эти не подойдут, не знаю, что и делать, юная леди…