— У вас… у нас нет никаких иных вариантов, кроме как свалить Москву и отобрать их рынки? Поймите меня правильно, я, конечно, люблю риски, но не хочу рисковать сверх меры. А война с Москвой меньше всего входила в мои планы, равно как и отказ от возможных доходов.
— У нас нет выбора, — отрезал Оппенгеймер. — Вы же понимаете, что такое современная экономика? Мы должны постоянно расти. Нет роста — нет прибыли, нет инвестиций, нет развития. Вы когда-нибудь задумывались, на чем зарабатывает Голливуд?
Я покачал головой:
— Признаться, никогда не интересовался этим бизнесом.
— А между тем это крайне интересно, — Николас закинул ногу на ногу и удобнее устроился в кресле. — Кстати, на сцене сейчас Гилленхаммер из Volvo — обязательно попросите потом стенограмму выступления, у него свой, весьма интересный взгляд на будущее Европы. Но мы с вами рассуждали о кино?
— Так на чем же зарабатывает Голливуд?
— На государственных субсидиях, например. Та же Германия возмещает едва не половину съемочного бюджета, если в титрах указывается она как страна происхождения фильма. То же самое во Франции, Дании. Киношники зарабатывают на долгосрочных договорах с прокатчиками, на инвесторах, на продаже сопутствующих товаров, на отчислениях с каждой проданной копии. На производстве кино, как это было в шестидесятые, сейчас много не заработаешь. Зрителей в кинотеатрах стало меньше и билеты подешевели. Если в справочнике вам напишут, что бюджет фильма десять миллионов, а доход — пять, не думайте, что кино убыточное, наоборот, свою долю пирога получили все: кинокомпания, ассоциированный с ней дистрибьютер, сеть кинопроката, критики. Без денег остались только те, кто допустил в контракте глупость и согласился работать из будущей прибыли — ее-то в отчете как раз не будет.
— Половина моих банков делает так же, — сказал я, — прибыль — акционерам, убытки — государству.
— Ну, что здесь сказать? — скривил лицо Оппенгемер. — Я вас поздравляю, это значит, что у вас работают хорошие специалисты. Я иногда даже думаю, что государство для того и создано, чтобы компенсировать нам убытки от ошибок. Если ваши люди еще и не подворовывают, то было бы просто великолепно.
Вот здесь похвастаться мне было нечем. По независимым изысканиям Тома и Лу воровали все, независимо от страны, где располагался банк. Воровали наемные директора, Председатели правления из числа акционеров, начальники отделов — все, у кого был доступ к деньгам. Приемы использовались самые разные и подчас человеческая фантазия вызывала невольное восхищение. Валютный отдел мог купить «ориентируясь на рыночную коньюнктуру» какую-нибудь региональную валюту вроде боливийских песо по завышенной втрое цене, и сразу же ее продать, зафиксировав убыток, проверить сделку удавалось только через полгода, не раньше — когда формировались отчеты. Штука была в том, что покупались эти деньги у своей карманной компании, которая, получив маржу, тотчас банкротилась, а деньги отправлялись на нейтральные счета на Кайманах. Работники из высшего руководства запросто выдавали связанные кредиты на постройку целых городских районов, а штука была в том, что строительство вели они же. Как говорил мне однажды Серый — «банк это такая структура, которая с радостью ссудит деньгами того, кому они не нужны — кого-то вроде большой транснациональной корпорации, и никогда не доверит денег тем, кто по-настоящему в них нуждается и может показать результат».
Людей снимали с должностей, разоблачали, судились с ними, выколачивали долги, но, видимо, такова уж природа человека — сидя рядом с деньгами, очень трудно отказаться от желания прибрать их к рукам.
Когда я вспоминал о тех «детских» способах увода денег, что практиковались в Советском Союзе, на моем лице появлялась мечтательная ностальгическая улыбка — я словно вспоминал начальные классы школы, где все было прекрасно, а любые трудности были по-настоящему мелкие.
Том даже составил небольшое руководство с описанием самых часто встречающихся афер и способами противодействия. На полутораста страницах уместилось почти две сотни «сравнительно честных способов отъема денег», и по его словам это был совсем не исчерпывающий список.
Поначалу меня это тотальное воровство напрягало и я пытался найти способ борьбы с ним, но чем больше знакомился с бизнесом, тем больше понимал, что это неизбежность, которую изжить невозможно и которую нужно просто закладывать в имеющиеся риски. Лучше иметь в Правлении умеющего зарабатывать воришку, чем десять бесполезных праведников. Но еще лучше уметь держать его под контролем, не давая украсть больше, чем можно.