— О! В самом деле? — мой финансист сумел меня удивить, я даже перестал крутить педали. — Все так плохо? Признаться, я не смотрел отчетность за последние… несколько кварталов.
— Именно, — обрадовано подтвердил Пьер. — Вы не читали отчетность, а это стоило бы сделать!
— Ну, старина, у меня же есть ты. Ты прочел, вывел их на чистую воду. Теперь мне стоит поговорить с ними обоими. Я уверен, что у них есть, чем оправдать свои цифры. Но даже если они ничего не скажут, боюсь мы будем стоять перед выбором — либо продолжать оплачивать их услуги, либо они уйдут к… тому же Ли Кашину. В том, что наемный персонал начинает хорошо зарабатывать нет ничего плохого, бизнес разрастается, владельцу уследить за ним все труднее. Да и все меньше становится нас, владельцев. Поэтому если часть полномочий и часть прибыли перенаправляется к тем, кто реально зарабатывает, то я только приветствую этот процесс. А вообще, знаешь, что?
— Что?
— У меня появилась неплохая мысль. Нам стоит учредить фирму, которая займется выявлением по всему миру таких «золотых голов». Нужен некий резерв талантливых кадров. Если некто заработает мне сто миллионов, и заберет себе десять — черт возьми! Я хочу видеть такого человека в своей команде! И мне наплевать, на каком языке он говорит, какого цвета у него кожа и какой разрез глаз. Наплевать! Гвидо!
Секретарь показался на пороге через три секунды, словно стоял все время рядом с закрытой дверью.
— Запиши в свой магический блокнот: в вертолете подумать о том, кому поручить «охотников за головами»?!
— Охотников за головами, сир? — секретарь изобразил бровями непонимание.
— Да, именно так! Тому или Луиджи?
— Хорошо, сир! — Гвидо что-то черкнул в блокноте и скрылся за дверью.
— Я бы не стал поручать это дело Тому или Лу, — осторожно произнес Пьер.
— Почему?
— В последнее время между ними есть какая-то напряженность. Вроде ревности что-то, понимаете? И если вы поручите это одному из них, второй будет вставлять палки в колеса и мешаться изо всех сил.
Это было для меня новостью. Мне по-прежнему казалось, что моя команда работает слаженно, как часы.
— Вот как?
— Вы бы поговорили с ними, Зак?
— Гвидо!
На этот раз дверь открылась сразу.
— Найди завтра время для телефонной конференции с Томом и Луиджи. Полчаса, не больше. И уведоми их, чтобы у обоих не оказалось неотложных дел, согласуй все. Спасибо.
— Что вы им скажете, Зак? — спросил Персен, когда мы вновь остались одни.
— Я скажу, что в моей машине по зарабатыванию денег нет места взаимной неприязни и либо они за полчаса в моем присутствии решают все свои претензии, либо пусть оба проваливают к чертям! Что там с бюджетом?
Мне изрядно надоела тема и я был рад переключиться на другую.
Мы с Пьером обсудили бюджет, который он должен был представить на рассмотрение Совету Андорры — недавно учрежденному органу из двадцати трех депутатов от разных коммун и городов, подправили пару статей и внесли предложение о выпуске государственных пятилетних облигаций на пятьдесят миллионов франков.
— Теперь остался Халаиб, — тяжело вздохнул Пьер, закрывая папку с проектом бюджета.
— Нашли?
— Да, нефть там точно есть. Вот только… известно это не только нам. В Халаибе и Хартуме были замечены парни из канадской International Petroleum Corporation. Вряд ли они оказались в такой дыре просто так.
— IPC? Даже не слышал о таких. Нужно озадачить Тома — пусть выяснит о них все! Хотя… это неважно. Если в Хартуме и Каире прознали о нефти — территорий нам не видать. Информация достоверная? Вы проверяли?
— Конечно. Вот подтверждения из независимых источников, — Пьер положил передо мной две газетные вырезки и листок с переводом.
Я пробежал глазами по тексту.
— Это не дезинформация?
— Нет, Зак, я так не думаю. Слишком все официально. Если вы посмотрите на фотографию, то увидите, что Судан на встрече представлял сам Омар аль-Башир. Мы подбирали к нему ходы, но… канадцы оказались быстрее.
— Понятно. Что ж, жаль. Нужно закрыть проект «Халаиб». — Я немножко еще подумал, барабаня подушками пальцев по столу. — Да, Пьер, закрывайте всю деятельность в Судане и Египте.