Мужик с недоумением смотрит на проходящую мимо молодую женщину. Та идёт медленно, осторожно придерживая большой живот. Она улыбается, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Дядька на скамейке её совершенно не интересует, она его даже не видит.
А дядька вдруг с криком «А-а-а, курва!» колотит бутылку о чугунный край скамейки и с получившейся «розочкой» устремляется к женщине. Удар приходится в сонную артерию.
Эту историю мне расскажут вологодские коллеги, приехавшие на очередную отработку города примерно через пару месяцев после случившегося. И фамилию назовут — Шматинин. Я, конечно, потом проверю, мой ли это подопечный, уже понимая, какой получу результат. Это будет тот самый Шматинин, которому я своей глупостью помог избежать ответственности за убийство Коркиной. Конечно, всех подробностей того происшествия мне не расскажут, они сами не знают, а детали событий придумает мой собственный мозг. И мне придётся нести эту ношу всю оставшуюся жизнь. Я даже научусь не думать об этом, но это будет периодически напоминать о себе то случайно услышанным детским криком на улице, то видом беременной женщины, проходящей мимо, то тяжёлым сном.
И вот теперь я думаю — может, этот кульбит во времени, был и устроен мне для того, чтобы я исправил свою ошибку? Чтобы Шматинин сел именно за убийство Коркиной, и его пути с путями той женщины никогда и нигде не пересеклись? Чтобы не родившийся мальчишка (именно мальчишка!), родился и вырос, и стал милиционером, а может художником или ещё кем-нибудь? Неважно, кем. Я знаю, он обязательно будет хорошим человеком и мать его, не успевшая познать радость материнства, теперь познает его и будет самой счастливой матерью в мире.
А я, что же, в таком случае, отправлюсь «восвояси»? Или я ещё нужен здесь?
Продолжение: https://author.today/work/325275/edit