Чтобы заручиться голосами тамплиеров из Акры, в город прибыл сенешаль Миль де Планси. Возвращаясь с охоты я встретил процессию из пары сотен всадников возле Акры. Был он невысок и хиловат. Злые языки утверждают, что в то время, когда бог раздавал крепкие тела, Миль де Планси стоял в очереди за склочностью. Не знаю, как или чем он сумел очаровать короля Амори, потому что умудрился рассориться почти со всеми баронами королевства. Может быть, именно поэтому его и приблизили. У королей аллергия на собственных баронов, предпочитают дружить с чужими.
Когда на постоялый двор прибыл рано утром посыльный от комтура Эрмангара д’Аспа, я нескромно подумал, что мне хотят вернуть долг. Оказалось, фигушки. Я нужен был для выполнения грязной работы, которую нельзя было поручить кому-нибудь из госпитальеров, чтобы орден казался незапятнанным.
На этот раз меня приняли в небольшой, богато обставленной келье с глазу на глаз. Слуга принес серебряный кувшин с вином, наполнил им два серебряных кубка с госпитальерскими крестами на боках и сразу удалился. Мы обменялись мнениями по поводу жаркой погоды, после чего перешли к делу.
— Ты прекрасно показал себя во время осады Панеады, сумел пробраться в охраняемый город, — похвалил для начала Эрмангар д’Асп и задал вопрос: — Я смог бы незаметно убить человека за солидное вознаграждение?
— Смотря кого и за сколько, — ответил я.
— Очень влиятельного придворного за тысячу динаров, — сказал он.
Я понял, о ком идет речь, и потребовал:
— Миля де Планси убью за тысячу семьсот. Вы мне задолжали семь сотен. И деньги вперед, чтобы еще раз не обманули.
— Госпитальеры тебя не обманывали! — обиженно произнес комтур и продолжил мягче: — Но я понимаю твою обиду. Поговорю об увеличении вознаграждения, хотя сомневаюсь, что повысят. Зато могу пообещать, что вся сумма будет храниться у меня и, если выполнишь задание, получишь тысячу динаров.
Других интересных предложений у меня не было, поэтому согласился. К тому же, считаю, что убить на Святой земле крестоносца — это святое. Эти грязные во всех смыслах слова варвары решили под красивым предлогом захватить чужие земли. Уровень культуры и образования у них на порядок ниже, чем у живущих здесь народов разных конфессий. Они много чего позаимствуют отсюда. Как минимум, мыться чаще, чем при рождении и после смерти. Ближний Восток станет для них учебно-воспитательным центром. Единственное достоинство крестоносцев, которое признают даже их враги — это смелость, поскольку более пассионарны. Сюда ведь прибывают самые заряженные. Я бы подумал, что просто обесчеловечиваю тех, кого собрался убить, но, чем дольше трусь среди них, тем сильнее убеждаюсь, что верхушка, за редчайшим исключением, ничего человеческого не имеет. Среди рядовых часто встречаются хорошие парни, которые в силу природной глупости и необразованности искренне верят, что совершают благое дело, не понимая, что кладут жизни за интересы беспринципных подонков, использующих религию в шкурных интересах.
— Ты ни в коем случае не должен попасться в руки людям Миля де Планси. Если такое все-таки случится, наш орден не имеет к тебе никакого отношения, на нас не рассчитывай, — честно предупредил работодатель.
— Это понятно, — согласился я. — Место и время могу выбрать сам?
— Да, — подтвердил Эрмангар д’Асп. — Не важно, где и как он умрет, но в Иерусалим не должен вернуться.
Это облегчало выполнение задания. Я бы и в Акре смог забраться в цитадель тамплиеров, где остановился сенешаль, но трудно будет ночью выскользнуть незаметно с постоялого двора и вернуться. Кто-нибудь обязательно увидит и заложит. А между Акрой и Иерусалимом по дорогам миль сто и много прекрасных мест для засады.
На постоялом дворе я сказал, что, как обычно, отправляюсь на охоту, что на этот раз хочу подстрелить белого орикса, а это очень трудно, встречаются здесь редко, поэтому вернусь не скоро. Это животное из рода сернобыков с длиннющими, более полуметра, и почти ровными рогами, которые очень ценятся. Шерсть светлая, а на морде темно-коричневая маска. Мясо — самец тянет килограмм на семьдесят — очень вкусное. Орикс, как верблюд, может по несколько дней обходиться без воды, но, в отличие от него, приспособился слизывать росу с камней.
На самом деле я рванул по дороге на Иерусалим, выехав ранее кортежа из пары сотен всадников, сопровождавших Миля де Планси. Поджидал их примерно на полпути между Акрой и Хайфой, ныне небольшим портовым городишком. Треть сопровождения столичного гостя составляли тамплиеры. Да и Миль де Планси был в их сюрко, белом с красным крестом. Как бы демонстрировал духовную принадлежность к ордену, хотя был женат и тягой к бедности не страдал, и заодно прикрывал кольчугу, чтобы не нагревалась на солнце.