На верхней площадке по углам лежало по большой куче камней, которые я в темноте принял за людей. Подумал, что прячутся там от ветра, который залетал между прямоугольными зубцами и мелкими песчинками как бы шлифовал лицо, заставляя его гореть. Еще двух охранников нашел, когда спустился с верхней площадки. Они спали на сторожевом ходе возле лестницы, подложив под головы кожаные щиты. Первый, умирая, тихо вскрикнул, но второй на свою беду так и не проснулся. Может, это и к лучшему — умер, не поняв, что происходит, не испугавшись.
В правой части ворот был склад: толстые пучки стрел, сотни по полторы-две каждый, крепкие рогатины, чтобы отталкивать лестницы, два больших бронзовых котла для кипячения воды или масла, поленницы дров. Во дворе возле входа в нее лежал на земле деревянный мост с перилами с одной стороны, который клали через ров.
Во фронтальной башне внизу спали двое и один на верхней площадке в углу. Уровни между караульным помещением и сторожевым ходом были забиты пучками плохеньких, кривоватых стрел с костяными наконечниками. Товар, конечно, дешевый, но в таком количестве влетел хозяину замка в копеечку. Разве что делали слуги из собственных материалов. Жизнь в замке скучная, чем-то надо заниматься.
После чего я прошел по той стороне до донжона. Там были хозяйственные постройки. Первой была конюшня, в которой тревожно всхрапывали лошади, зачуяв меня. Сколько их, не стал выяснить. Утром пересчитаем. Никуда не денутся. Дальше была кошара с большой отарой коз, которые шарахнулись от меня молча. В курятнике тоже не возмущались, когда открыл дверь и заглянул внутрь. Темные куры неподвижно сидели на жердочках. Глаза их не различал в темноте, поэтому казались чучелами. Потом шли кладовые. Заходить внутрь и смотреть, что именно в каждой, не счел нужным.
Я пересек двор по диагонали и пошел от надвратной башни к донжону по другой стороне. Два длинных двухэтажных здания с узкими окнами-бойницами на втором этаже были то ли казармами, то ли жильем для слуг или крестьян из ближних деревень, которые принадлежали хозяину замка, то ли и то, и другое одновременно. Двери закрыты изнутри на засов. Подумал, что можно подпереть обе — и пусть сидят, пока не надоест и сдадутся, или выкурить, разведя рядом костры. Над конюшней и кошарой большой сеновал. Наверняка перед осадой его забили до отказа.
Дверь в донжон располагалась на высоте метра два. К ней вела приставная деревянная лестница с широкими и частыми ступеньками и перилами справа. Ее не затянули внутрь на ночь. Видимо, уверены, что пробраться в замок никто не сможет. Они будут не первыми, кого погубила самоуверенность. Но дверь, оббитая железными полосами, была закрыта изнутри на запор. Я с трудом просунул в узкую щель нож, попробовал сдвинуть деревянный брус. Не хватало места, чтобы пошевелить лезвие. Придется ждать до утра, когда сами откроют.
Вернувшись в проход между донжоном и жилым зданием, где уже скопилось так много воинов, что стояли впритык, рассказал им, что и где. После чего отвел малыми группами три десятка в надвратную башню, два — во фронтальную и еще два в проход между жилыми домами. Будут ждать там команду. С остальными коротал время в проходе, где сразу стало свободнее. Воины переговаривались шепотом. Настроение радостное, будто уже перебили гарнизон. Наверное, потому, что поднялись наверх без потерь. Совершить это днем не самое легкое мероприятие, а ночью втройне сложнее. Впереди было знакомое дело — бой с не самым сильным противником, уже потерявшим одиннадцать бойцов.
Время, как обычно в таких случаях, тянулось медленно. Подвывание песчаной бури добавляло тоски. Зато грела мысль, что золотые динары, считай, у нас в кармане, точнее, в кошелях. До карманов все еще не додумались, потому что особой нужды в них нет. Мужчины никакую мелочевку с собой не носят. Ключей, сигарет, спичек или зажигалок нет. Для монет имеется кошель. Женщины ходят с сумочками, которые вешают через плечо.
У меня было два плана действий, когда рассветет. Какой из них использую, зависело от того, откроется сначала дверь в донжоне или в одном из жилых домов. Когда все детально продумаешь, обязательно случается что-то неожиданное. Почти одновременно открылись двери в донжоне и дальнем из жилых домов. Из первого вышли двое безоружных мужчин, судя по старой грязной одежде, слуги, из второго — пожилая женщина. От удивления я даже замешкался малость.
— Вперед! — приказал я воинам, стоявшим рядом со мной, и, когда двое рванули к слугам, а остальные — к лестнице, чтобы попасть в донжон, громко крикнул всем остальным: — В атаку!