Арабы позаимствовали у ассирийцев, а те у шумеров, предание о Книге судеб, в которой записано всё, что было, есть и будет, в том числе судьба каждого человека. Раньше в нее могли заглянуть только избранные жрецы, а теперь эта функция перешла к чистым ангелам. В общем, это тоже учебник истории, только дополненный частью про будущее.
— Откуда ты можешь знать это⁈ — удивился Таки ад-Дин.
— Я же говорил тебе, что общался с человеком, которому ангелы разрешали заглянуть в нее, — сочинил я.
— А про меня ничего не говорил? — полюбопытствовал он.
— Нет, ни про тебя, ни про меня, — ответил я. — Видимо, мы с тобой слишком незначительные личности.
— Жаль! — огорчено молвил он. — Так бы хотелось узнать, что ждет впереди!
— Напрасно ты так считаешь. Как говорят христиане, от многих знаний много печали, — предупредил я.
— С печалями я бы как-нибудь справился! — самоуверенно заявил эмир Хамы.
Халеб продержался еще два месяца. Видимо, надеялись, что ассасины все-таки выполнят свое обещание. Не срослось. Двадцать девятого июля был заключен мирный договор. Исмаил ас-Салих стал эмиром Халеба, слугой султана Салаха ад-Дина Юсуфа ибн Аюба. Багдадский халиф тут же подтвердил это и призвал объединить силы и отправиться на войну с неверными, уничтожить их всех до одного. Диванные полководцы самые смелые и кровожадные.
Глава 17
Сразу после окончания торжественных мероприятий по случаю подписания мирного договора Салах ад-Дин отправил войска, пришедшие из Египта, на родину, оставив только личную гвардию из мамлюков, около тысячи человек. Теперь его охраняли день и ночь пять колец воинов, которые обыскивали всех, кто хотел пообщаться с правителем, даже его родственников.
С местными войсками он отправился к горному хребту Ансария, который протянулся с севера на юг на сто тридцать километров почти параллельно берегу Средиземного моря. Наибольшая высота около полутора тысяч метров. Западные склоны плодородные, потому что на них конденсируется влага, испаряющаяся с моря, и течет вниз ручьями и реками, а восточная сухая, с редкой растительностью. На этом хребте располагались девять крепостей сирийского отделения ассасинов, которым руководил Рашид ад-Дин ас-Синан, известный у франков, как Горный старец.
Начали мы с главной под названием Масьяф. Эдакое каменное орлиное гнездо на вершине. Штурмовать бестолку, потому в него ведет всего одна тропа-серпантин. Защитникам надо лишь скатить несколько валунов — и атака будет отбита. Камней в горах больше, чем воинов в нашей армии. Так что оставалась осада. Крепость обложили со всех сторон, насколько это возможно в горах. Несколько раз наши дозоры замечали рано утром, как в нее заходили люди, сумевшие просочиться между дозорами. Я сразу начал рассматривать варианты, как ее захватить. Верных не было. Как ни странно, в нее было бы легче пробраться, если бы с одной стороны была отвесная скала, а подняться по крутому склону без шума мои воины не сумеют. Оставалось дождаться пылевой бури и попробовать, но у меня были большие сомнения.
Параллельно мы проводили подрыв экономической базы ассасинов. Они обложили налогом все окрестные деревни. Поскольку брали меньше, чем предыдущие «покровители», пользовались поддержкой населения. Салах ад-Дин приказал переселить всех на равнину, где выдали наделы тем, кто захотел, а таких оказалось много. Деревни были сровнены с землей, сады и виноградники вырублены, поля затоптаны. Поскольку многие были на террасах, стенки обрушили, уничтожив их. Потребуется несколько лет, чтобы восстановить.
В конце третьей недели осады меня вызвал Салах ад-Дин. Его шатер располагался на вершине холма неподалеку от горного склона, на котором охранники образовывали пять колец. На каждом меня обыскали и ничего не нашли. Я оставил оружие и доспехи вместе с лошадью слуге Чори, который сопровождал меня.
Правитель Египта, Сирии и Йемена сидел на пятках посередине шатра возле простенького низкого небольшого столика со столешницей яйцевидной формы и уплетал фиолетово-коричневый, свежий инжир, причем вместе с кожурой. Как я понял, этот фрукт — его слабость. Угостил и меня. Я не то, чтобы равнодушен к инжиру, но если его не будет, не умру. Поэтому съел, очистив от кожуры, которая легко отслаивалась, а если нет, то смоктал сердцевину. Наверное, поэтому русские называли этот плод смоквой.
— Надо захватить крепость Масьяф. Каждому воину твоего отряда заплачу по тысяче динаров, а тебе десять тысяч, — предложил он.
— Допустим, мы ее захватим. Ассасины перейдут во вторую, третью… Уничтожим все девять, построят еще столько же. Убьем Рашида ад-Дина, его сменит другой борец за истинную веру. Перебьем всех его людей, навербуют новых дураков, которым нечего терять. Мы будем похожи на собаку, которая гоняется за собственным хвостом, — высказал я свое мнение.