Я купил длиннозерный рис, изюм, финики и курагу — засушенные половинки крупных абрикос, отобрав лучшие. Она должна быть не слишком темная, жесткая и плотная, без блеска и кислинки, с приятным ароматом. Иначе сделана из перезрелых или забродивших плодов, или неправильно хранилась, или смазана оливковым маслом для привлекательности, или напитана водой для веса. При выборе фиников наоборот предпочтение отдавал темным, спелым плодам, которые с хвостиком. При его удалении внутрь быстрее попадает всякая зараза. Изюм взял черный сояги — высушенный в тени целой гроздью, без косточек, крупный, сладкий и нежный, напоминающий мармелад.
Продавец смотрел на меня с приоткрытым от удивления ртом, как на жонглера, работающего с десятком разных предметов. Видимо, я первый европеец, который разбирается в сушеных азиатских фруктах не хуже него.
— Устаз так хорошо говорит на нашем языке и знает нашу культуру! — восхищенно произнес продавец.
Устаз — это арабское обращение к благородному, уважаемому, образованному человеку, учителю, наставнику, очень хорошему специалисту. Чтобы заслужить такое лестное обращение, всего-то надо было овладеть разговорным арамейским и научиться разбираться в сушеных фруктах.
— Давно здесь живу, — ответил я.
— Я знаю много франков, которые прожили здесь десятки лет, но ни один из них не выучил и пары слов на нашем языке, не говоря уже про все остальное, — поделился продавец, сделал мне значительную скидку и предложил: — Мой сын отнесет твои покупки, куда скажешь.
Франками здесь называют всех европейцев. Это сохранится до двадцать первого века или более.
Я назвал свой постоялый двор и обратился с просьбой:
— Мне нужен слуга. Желательно не совсем тупой. Неплохо будет, если умеет читать и считать. Не спросишь у своих знакомых? Может, кому-то надо пристроить бедного паренька?
— Тебе нужен мальчик? — задал продавец уточняющий вопрос.
— Нет, предпочитаю девочек, — улыбнувшись, ответил я. — Мне нужен именно слуга. Собираюсь в поход. Там потребуется помощник.
Ассириец радостно улыбнулся в ответ и пообещал:
— Я поспрашиваю.
Юноша появился перед ужином. Звали его Чори (Житель пещеры, подземелья). Аборигены часто обитают в жилищах, вырубленных в склонах гор или провалах где не так жарко летом и холодно зимой. Пацану лет тринадцать. Черноволосый, худой, жилистый, смуглокожий. Лицо узкое с длинным носом, под которым черный пушок. Одет в холщовую небеленую тунику до колена и штаны, старенькие, но чистые. Босой. Назвав свое имя, сразу сообщил, что христианин, хотя мне это было без разницы.
— Родители не против? — первым делом поинтересовался я.
— Я сирота. У дяди живу, — ответил он.
Идеальный вариант.
— Помоги хозяйке с дровами, — дал я первое задание.
Анна Леоне готовила под моим руководством сладкий плов с изюмом, курагой и финиками. Пока что рис здесь не то, чтобы в диковинку, но стоит дорого, поэтому едят только обеспеченные люди по праздникам и обязательно делают с мясом. Узнав, что будет сладким, десертным блюдом, хозяйка постоялого двора сильно удивилась. Ей невдомек, что я соскучился по рису, который в Риме появлялся очень редко, и захотел сладкого, но без меда, который порядком приелся в предыдущую эпоху.
Приготовленным блюдом я поделился со своим новым слугой и детьми владельцев постоялого двора. Трескали за обе щеки, поэтому взрослым не хватило. Хозяйка попробовала, когда готовила, а хозяин перебьется. Судя по довольному лицу Чори, он рад, что нанялся ко мне. Там вкусно родичи вряд ли кормили его.