В Акре ошвартовались к причалу сразу после полудня. Здесь еще жарко и влажно. Даже рабы и слуги отдыхают в сиесту. Только один по имени Шимун не хотел спать, встречал нас на причале. Легкие деньги превращают лодыря в трудоголика.
— Мой хозяин уехал воевать с сарацинами, — поделился он радостной вестью.
— Они вторглись на земли королевства? — задал я уточняющий вопрос.
— Нет, это наши разоряют их земли в отместку за прошлые годы. Засуха, ничего не уродилось, вот и пошли у врагов добывать пропитание, — сообщил слуга.
— Давно он уехал? — поинтересовался я.
— Да недели две уже, — ответил Шимун.
То есть сразу после моего отплытия отсюда. Недаром дул противный ветер, намекал, что надо бы постоять у причала. Мы договорились, что дверь в дом будет открыта ночью за один серебряный денье. Это не так опасно, как казалось, так что стоит дешевле дирхема.
— Расскажи другим слугам, что в порту появилось мое странное судно, чтобы эта весть дошла до хозяйки, — попросил я.
— Сделаю, — пообещал он и умотал на место службы.
Маршрут от шхуны до спальни Арлеты де Бодемон нахожен. Я знал, где меня могут облаять, где есть шанс наткнуться на ночной дозор, где встретиться с припозднившимися гуляками. Через забор перелезаю без помощи сюко и хожу только с ножом в кожаном чехле, заткнутом за черный кушак. Беру его на всякий случай. Вдруг на грабителей нарвусь⁈ Или они на меня?
Дверь в дом была не заперта. Я в темноте поднялся на второй этаж. Тихо проскользнув в спальню любовницы, замер у двери. Обстановка была иной — отсутствовал храп. Решил, что дуэнья еще не спит, что придется подождать.
Темно-красные шторы раздвинулись, между ними появилась белокурая голова Арлеты, которая позвала шепотом:
— Иди ко мне.
На кровати она была одна.
— А где старушка? — спросил я.
Вместо киношного ответа «Я за нее», моя любовница:
— Она не старушка, — и сообщила: — Я с ней договорилась. Спит в соседней комнате.
Не стал выяснять, во что ей это обошлось, быстро разделся и лег на кожаные подушку и матрац, набитые перьями, обнял и поцеловал Арлету.
— Я так соскучилась по тебе! — горячо прошептала она.
— Нет, я больше! — признался в ответ и перешел к делу.
Любовница раскрепостилась, научилась наслаждаться, не стесняясь своего тела, эмоций, реакций. Во время предыдущих свиданий я сумел вбить в ее красивую головку постулат «Что естественно, то не безобразно». Теперь в восхитительные моменты она грызла свою руку, а не мою, так что я теперь не отвлекался. Мы оба прекрасно понимали, что совместного будущего у нас нет, поэтому пользовались моментом бездумно и отчаянно. Именно в таком состоянии получаешь наибольшее удовольствие. Главной опасностью было не заснуть обоим. Я обязан был покинуть дом до утренних сумерек, когда начнет просыпаться прислуга, хотя уверен, что многие, если не все, знают о том, что хозяйку навещает любовник, но пока не суют нос не в свое дело. К тому же, как заверил Шимун, она стала лучше относиться к ним. И от любви бывает польза.
Глава 26
Теперь алгоритм работы шхуны изменился. Мы подолгу стояли в Акре и мало в Венеции. Фрахтователи это просекли и, видимо, по своим каналам узнали о причине задержек. Акра — маленькая деревня. Никто меня не подгонял, только ухмылялись понимающе: «Молодо — зелено». В моем возрасте, как они считают, позволено не понимать, что самое важное — деньги, а все остальное можно купить.
Счастье кончилось в конце сентября, когда Гуго де Бодемон вернулся из похода. Пришли мы в Акру, ошвартовались к причалу. Солнце садилось, и я мысленно уже был в спальне своей любовницы, когда увидел торопливо шагавшего к судну слугу Шимуна. Вид у него был расстроенный. Я сделал вывод, что сэкономлю денье и изрядное количество сперматозоидов. Насколько помню, их в одном миллилитре около двадцати миллионов. Это один из немногих случаев, когда природа не крохоборничает.
— Хозяин вернулся третьего дня, — печальным голосом проинформировал Шимун. — Кто-то сообщил ему о тебе и хозяйке. Они сильно поругались. Она второй день не выходит из своей комнаты.
Не убил — уже хорошо. Правда, безнаказанно сделать это он мог, лишь застав нас в постели. Или устроить нам «бег»: заставить пробежать днем голыми через город, от ворот до ворот, причем женщина двигалась первой, держа в руке веревку, пропущенную между ног, чтобы и ей натерла, и привязанную к члену и яйцам мужчины. Если муж не предпринимал никаких мер, застукав жену с любовником, то его самого могли прокатить по городу на осле, посадив задом наперед, сделать посмешищем. Мы с Арлетой не попались на горячем, а показания слуг не в счет. У них слишком много поводов насолить хозяевам. Пока что Гуго де Бодемон мог лишь поколотить жену, но и это осуждалось церковью, могли наложить епитимью.