В свою первую эпоху я знал одного механика, который почти двадцать лет проработал на судах, стоявших в ремонте в Ильичевском судоремонтном заводе. В советское время ремонт был не процессом, а состоянием. Становились в него в лучшем случае на несколько месяцев. Первое судно, на котором мне пришлось поработать после окончания мореходки, к тому времени находилось в состоянии ремонта уже шестой год. Старший и второй механик, тот самый, что двадцатку намотал, дежурили на нем по очереди по полмесяца. На судне никаких работ не производилось, поэтому пятнадцать дней давили харю, играли в карты и пили местное самодельное вино ведрами по цене рубль литр, получая девяносто процентов от оклада и талоны на питание по одному рублю тридцать семь копеек в день. Поскольку получали талоны на целый месяц, неизрасходованную половину сдавали кассирше заводской столовой, где мы питались, получая за каждый один рубль двадцать копеек. И ей хорошо, и им. С учетом этой добавки выходил полный оклад. Еще им шел морской ценз, позволявший выйти на пенсию на пять лет раньше. Надеюсь, оба дотянули до этого счастливого периода жизни, а не сгорели от местного вина. При социализме было много таких приятных мест работы. Предполагаю, что именно те, кто находил такую халяву, потом громче всех сожалели о развале СССР.
Глава 29
Я уже подыскивал дом в Александрии, когда ко мне пришел слуга Рашида ибн Памбо и пригласил зайти к нему. У чиновника был большой кабинет — анфилада из трех помещений в здании на территории бывшего дворца. Теперь это комплекс административных и жилых зданий. В первых двух комнатах сидели на пятках на коврах с подушками писцы и какие-то бездельники. Если не ошибся, не меньше двух десятков. Мне кажется, бюрократы двуполые и размножаются клонированием.
Рашид ибн Памбо встретил меня в дверях последней комнаты и проводил к низенькому лакированному столику у стены с большим арочным окном, закрытым деревянными жалюзи, хотя выходило оно на север. Стоял он на толстом ковре с разноцветным растительным узором, и с трех сторон, кроме той, что у окна, лежали по три разноцветные подушки: большая темно-красная и две поменьше темно-зеленые. Мы сели напротив друг друга. Я сперва подумал, что меня хотят угостить кофе, который я не употребляю с детства, не люблю и всё, прикинул, как откажусь и обижу, а потом вспомнил, что этот напиток еще не начал торжественное шествие по планете.
— Хочу предложить тебе новый напиток шайи. Его готовят из сушеных листьев какого-то дерева. Их привозят наши купцы из далеких восточных стран, — предвкушая мое удивление, оповестил хозяин кабинета.
Подошел раб-негр лет тринадцати в набедренной повязке, белой с тонкими красными полосками, принес небольшой тонкий овальный серебряный поднос, на котором стояли две белые фарфоровые чашки с розовыми цветами на боках и серебряный сосуд, похожий на большую турку. В таких будут варить кофе. По запаху я определил, что угостить меня собираются чаем. Он у арабов пока в диковинку, потому что, как и специи, стоит на вес золота в прямом смысле слова. Сильно скрученные листья, крупно нарубленные, просто залили крутым кипятком. Положили их слишком много, так что получился чифирь желто-зеленого цвета. Раб наполнил чашки и поставил перед нами. После чего удалился шага на три и замер почти по стойке смирно. Вышколен. Наверное, в мамелюки не прошел по каким-то причинам.
Я сделал маленький глоток. Вкус мягкий растительный с ореховыми нотками, какой бывает у хороших китайских сортов. То ли арабские купцы научились разбираться в чае, то ли им просто повезло. О чем и сказал Рашиду ибн Памбо.
— А я надеялся удивить тебя! — с веселым огорчением воскликнул он.
— Бывал с купеческим караваном в трех краях, когда служил у греков, — признался я. — Могу научить тебя, как правильно заваривать эти листья.
— Обязательно научишь, но позже. Я пригласил тебя, чтобы сообщить пожелание нашего повелителя… — дальше он пару минут перечислял титулы и лестные прилагательные, а также очень искренние пожелания.
Умеют на Востоке польстить, всего лишь известив о человеке. Если бы я не знал, что говорит о Салахе ад-Дине, решил бы, что о боге.
— … Он пожелал увидеть своего старого друга, пригласил тебя к себе в Каир. Утром будет готова лодка, которая отвезет тебя, — закончил чиновник.
Хочу ли я навестить нового лидера мусульман, мой собеседник не удосужился спросить. Какие могут быть отказы⁈ Любой нормальный человек только и мечтает о таком приглашении! И я решил побыть в кои-то веки нормальным. Зима длинная, чем-то надо будет заниматься. Съезжу посмотрю на новую столицу Египта, сравню с тем, что будет через восемь с половиной веков. Заодно плюну в сфинкса, а он — в меня.