Подали голос вефильцы, терпеливо молчавшие все время, что Чернов лазил по машине:
- Бегун, что это?
- Это такая большая повозка для тяжелых грузов. Она ездит сама, ей не нужен осел, не нужна лошадь. Только она стоит здесь уже давно и пришла в негодность. Поехали дальше.
- Поехали, - согласились ребята.
Бросая прощальный взгляд на мертвую машину, погрузившуюся в полумрак под погасшим фонарем, Чернов прикинул, что такие формы и технические решения были присущи грузовикам пятидесятых-шестидесятых-семидесятых годов родного ПВ. Тот же узкий нос, те же крылья, тот же аскетизм в кабине. Ни дать ни взять какой-нибудь "ЗиЛ-157", который почему-то на шоферском сленге именуется "колуном". Или "студер". Понятно одно - Вефиль попал не в доисторические времена дубин и шкур, а в какое-то более-менее технически развитое ПВ асфальт, электричество, машины. Хорошо это или плохо - неизвестно, жизнь покажет.
Дальше им еще повстречалось несколько брошенных механизмов - какие-то сеялки-веялки, компрессоры, просто двигатели, и сколько Чернов ни искал, все никак не находил ни одной приметы языка: только цифры или отдельные буквы, но, как назло, нейтральные - "К", "Н", "А". И для латиницы годится, и кириллице не чуждо. Но опять же хорошо - не арабская вязь, а знакомый алфавит. Так, по крупицам того и гляди поймешь, на каком языке здесь говорят.
- Надо бы привал сделать, Бегун, - сказал Асав, - мы уже долго едем.
- Привал так привал. - Чернов согласился с ролью начальника экспедиции.
Интересно, а если бы не позволил, тогда что? Съехали с дороги, привязали ослов к попавшейся к месту ржавой железяке, разложили свою простецкую еду. Ощущение постоянного ожидания грозы - низкое небо, туман и сумерки - уже стало привычным, - Чернов, похоже, научился быстро свыкаться с особенностями новых ПВ. Удивление, особенно долгое, - вообще штука непрактичная. Оно зачастую только мешает. Попал в ситуацию, оценил, принял решение, начал действовать вот законы жизни ПВ-путешественника. А удивляться можно потом, когда мемуары писать придется. Чернов тихо усмехнулся: придумал же! ПВ-путешественник. ПВ-бегун. ПВ-марафонец, елки-палки!
- Бегун, смотри. - Керим указывал пальцем на дорогу в том направлении, откуда они пришли.
Где-то далеко от места привала цепочка фонарей вновь отрабатывала свои перемигивания - по дороге кто-то ехал. Судя по скорости перемещения световых точек, к ним приближался явно не ишак и не пешеход, а машина, причем довольно быстрая. Предположение Чернова подтвердилось: меньше чем за десять минут из тумана показался автомобиль, при ближайшем рассмотрении - микроавтобус, опять же незнакомой марки. Чернов и вефильцы расположились недалеко от дороги, а потому были хорошо заметны. Раз заметны - значит их заметили. Автобус резко остановился, из него вышли трое в длинных черных одеждах. Блестящие плащи до пят, на головах противогазы, на руках перчатки. Видок, прямо сказать, неприветливый. Быстрым шагом эти трое направились к недвижно сидящим путникам. Чернов уже пожалел, что не догадался отъехать от дороги подальше, в туман, который бы их скрыл, но задним умом все сильны... Люди в черном подошли совсем близко, было слышно, как они сипят, дыша через свои маски. За плечами у них, оказывается, висели ружья. Остановившись в трех-четырех метрах от места привала, они сняли с плечей оружие и навели его на Чернова и ребят.
Опять приключения, пронеслось в голове у Чернова, из огня да в полымя! Только от одних вояк смылись, как на тебе! И неожиданное: а на каком же языке они говорят, узнает он, наконец, или нет?
На этот мысленный вопрос ответ нашелся быстро.
- Вы кто такие? И какого хрена здесь делаете?
Этот язык Чернову был знаком хорошо. Слово "хрен", пожалуй, только в одном языке мира употреблялось настолько часто и настолько не по своему ботаническому назначению. Люди в черном говорили по-русски.
Глава пятнадцатая
ЗОНА
- Привал у нас. Закусываем помаленьку. - Чернов отреагировал спокойно, будто на него каждый день по многу раз наставляют ружья.
- Приятного аппетита. А документы у вас имеются? - довольно доброжелательно спросил один из "противогазов".
- Нет, к сожалению. А мы разве что-то нарушили?
- Нет, не нарушили. Но каждый должен иметь при себе документ, удостоверяющий личность. Потрудитесь объяснить, почему у вас их нет.
- А вы потрудитесь представиться. - Чернов говорил вежливо, в тон резиновой маске.
- Служба контроля зараженных территорий, сержант Осадчий.
- Очень приятно. Игорь Чернов, бегун. А чем заражены территории, которые вы контролируете, позвольте поинтересоваться?
- Ну, хватит ломать комедию, - вступила в разговор еще одна маска, - чем заражены, чем заражены... Нет документов - значит с нами поедете, на проверку. Выясним, кто вы такие. Михаиле, пакуй их!
Неприятный поворот сюжета. Чернову не мечталось быть опять "упакованным" в какой уже раз за все время блуждания по разным ПВ. Однако Михаиле мечты Чернова не волновали. Фигура в плаще и противогазе, носившая это имя закинула ружье на плечо и, подойдя к Чернову, легко заломила ему руки за спину. Чернов непроизвольно вскрикнул. В ту секунду они вместе с Михаиле повалились наземь, сбитые с ног прыгнувшим на них Асавом. Падая, Чернов заметил краем глаза, что Керим и Медан тоже вступили в схватку с двумя остальными "черными плащами". Через пару минут, в течение которых раздавались сдавленное мычание и кряхтенье дерущихся людей, прозвучал выстрел. Кто и в кого стрелял, было непонятно. Копошение и катание по земле на миг замерло, но тотчас же началось снова. Чернов, понимая, что это не совсем правильно с точки зрения дружбы и добрососедских отношений, от драки попытался устраниться - закровоточили, заныли раны. Он отполз от Асава, сидящего на поверженном Михаиле и молотящего его по резиновой голове подвернувшимся под руку камнем, подобрал оброненное кем-то ружье, оценил обстановку и коротким, но сильным ударом приклада решил исход схватки между сержантом Осадчим и Керимом. В пользу Керима, естественно. Медан тоже разобрался с доставшимся ему "плащом" - противник лежал, скукожившись калачиком, и тихо постанывал.