Вот почему мы опасаемся разрушителей. Сама природа опасается их, связывает судьбу таких, как Морк, с такими, как моя сестра – а она вылитая Мулиартех, только еще молодая. Но чтобы уничтожить отца лжи, нужен именно он. А ему нужна именно я. А я не знаю, кто кого переупрямит: судьба - Морка или Морк – судьбу. В любом случае, сейчас он – наше главное оружие.
- Ты же знаешь, что не сержусь, - усмехается «оружие». – Я понимаю: все, что произошло, - нет, все, что ПРОИСХОДИТ, - неизбежно. И правильно. Ты ушла на землю не для того, чтобы сыграть с людьми в наши фоморские игры. Ты ушла, чтобы найти ЕГО. Провидец – наше спасение, а ты – спасение провидца. Единственная возможность стать зрячим, взглянуть своему племени в лицо, увидеть окружающий мир, а не только изнанку собственного черепа. Кстати, ты что-нибудь знаешь о провидце? Мулиартех говорит, вы были знакомы еще до встречи? Какой он человек, наш провидец?
- Он красивый человек, - задумчиво говорю я. – Мужчина, у которого великолепное тело и привлекательное лицо. Если бы он занимался модельным бизнесом, ничего бы это не значило, кроме одного: внешность - это деньги. Будь Марк моделью, он обращался бы с собой, как с ценной вещью.
Но Марк хотел стать художником. Слепой хотел рисовать. И не мог. Поэтому, как здесь принято, смирился со своим увечьем, нашел дело, хоть как-то соприкасавшееся с призванием, отнятым болезнью. Марк объясняет людям, ЧТО есть искусство. Преподает теорию людям, у которых все в порядке со зрением, но не с пониманием... Почему-то теорией искусства здесь увлекаются в основном женщины. А еще они хотят видеть и осязать красивое – хотя бы до того времени, как станут женами и матерями. Потом у них появляется своя, не столь огромная, но собственноручно созданная красота – и они забывают про искусство. Задвигают его на дальнюю полку, чтобы изредка вспоминать: ах да, есть же у меня и такое знание! Не слишком полезное, зато приятное.
Так что красавец Марк проводит свою жизнь в окружении женщин, влюбленных в красоту мира. Они и Марка любят – как умеют. Сердцем, душой, телом и тщеславием. Поэтому на бедного мужика идет охота. Может, он и не замечает, что его со всех сторон обложили, но я-то вижу. Не сегодня-завтра его заловит самая бойкая и настойчивая из охотниц. И крепко свяжет брачными узами непригодного ни к чему такому Марка. Довольно скоро он ей надоест, потому что красавец-трофей – это одно, а красавец-отец семейства – совсем другое. Есть браки, обреченные еще до заключения…
- О чем ты? – смеется Морк. – Он УЖЕ влип в свой обреченный брак! Он почти женат на беспамятной принцессе из морских глубин!
Я смотрю на Морка со смешанным чувством благодарности и злости. Хорошо, что он помнит о моем предназначении. Плохо, что он мое предназначение ни в грош не ставит. А из-за него я тоже начинаю сомневаться: есть ли смысл выходить за провидца? Конечно, Мулиартех покровительствует нашему союзу… Но много ли Мулиартех понимает в том, что происходит?
Тьфу, пропасть! Этак до вечера я разуверюсь во всех догмах фоморской нравственности! Какая все-таки зараза этот Морк!
- Кто-то когда-то упрекал меня в торопливости… - ухмылка не сходит с нахальной рожи моего спутника. – Притом, что кто-то и сам волну обгоняет. Подожди. Просто подожди еще несколько недель. И увидишь, как все переменится. Ты вот считаешь меня бунтарем и разрушителем. А я, между прочим, тишайшее существо. Сижу себе на камушке ровно, пялюсь на горизонт, жду, пока бездна свое слово скажет… Не то что вы с Адайей. Тебе кто-нибудь говорил, что вы похожи больше, чем любая другая пара близнецов? Обе собственницы, обе жадины, обе любите власть, обе не терпите возражений, обе не умеете проигрывать…
Это Адайя-то не умеет проигрывать? С каким достоинством моя сестра отвернулась от тебя, синяя морда, и покинула нас, не жалуясь, не возмущаясь, не требуя привести тебя к повиновению властью матери и отца рода! Даже меня не стала уговаривать уйти с нею на сушу, я сама пошла, зная, как страдают близнецы, когда один на земле, а второй – в море. Наступившее раздвоение сознания превратило бы человеческий разум в душевнобольную развалину. Разум фомора, конечно, покрепче будет, но и мы не чувствуем себя здоровыми, разорвав узы крови. На обретение независимости требуется много времени и сил – и далеко не у всех получается стать отдельной, самостоятельной личностью. Могла ли я обречь сестру на такое испытание? Вот и покинула море и Морка, хотя видит Лир, как мне хотелось остаться…