Она закатывает глаза, что заставляет его сжать челюсти, но она моя жена, а не его. Он может отвалить.
— Если справишься с этим, я установил взрывную мишень на самом дальнем расстоянии. Попадешь в нее — получишь взрыв в награду. И, — с неохотным кивком добавляет он, — мое уважение.
Задача непростая. Черт, я бы сам провалил ее. Мое сердце колотится от гордости, когда она поднимает оружие и просто кивает: — Поняла.
Без малейшего колебания она нацеливается. Ее тело вновь сливается с пистолетом, как будто они единое целое. Она нажимает на спуск, и пули со звенящей точностью пробивают воздух, поражая каждую чертову мишень.
— Черт, — бормочет Никко себе под нос. — Kak ona etomu nauchilas'?
— Ona ne uchilas', eto vrozhdennyy talant.
Я задерживаю дыхание, когда Харпер нацеливается на взрывную мишень. Она так далеко, что кажется насмешкой, но ее решимость почти ощутима.
Она стреляет. На мгновение наступает тишина, а затем поляна оглашается звуком взрыва.
Никко качает головой: — Ни хрена себе, Харпер. Где ты научилась стрелять?
Ее глаза блестят.
— Алекс научил меня.
— Харпер, — в моем голосе звучит веселье.
Никко усмехается.
— Могу я попробовать другой пистолет? — спрашивает она. — Хочу немного поиграться.
Никко бросает на меня оценивающий взгляд.
Я киваю ей: — Да, детка. Выбирай.
Она берет кастомный Glock 19 Никко с серебристым затвором и прицелом с красной точкой. Облизывает губы, и когда принимает стойку, глаза Никко расширяются, он тихо ругается, словно в благоговении. Он видит то же, что и я.
— Попробуй сбить шишку на самой верхушке, — говорю я. На верхней ветке сосны одиноко висит шишка.
Кивнув, она целится и стреляет. Шишка взрывается, кусочки падают на землю.
— Ни хрена себе, — шепчет Никко.
— Да, — начинаю смеяться, качая головой. — Ты единственный, кого я видел, кто может так стрелять, брат.
— Она слишком хороша для обычной стрельбы по мишеням, — говорит Никко. — Забудь об этом. Мне нужно отвезти ее в «Скрытый Знак».
«Скрытый Знак» — это частное, секретное место, которое Коля придумал для наших тренировок.
Воодушевленная признанием Никко и адреналином от побед, Харпер явно готова поднять планку. Она выбирает ряд сложных целей и называет их: — Верхний левый угол, фиолетовая мишень.
Бах.
— Центр справа.
Бах.
Каждый выстрел звучит отчетливо, ее смех смешивается со звуком пуль, попадающих в цель. Она не просто радуется — торжествует, осознавая, что нашла свою суперспособность.
— Слушай, ты же понимаешь, что этому нельзя научить, да? — спрашивает Никко. — Так что даже не думай о том, что она тебя обманула. Блядь. С такими навыками рождаются, брат.
Я киваю.
— Знаю, — качаю головой и усмехаюсь без радости. — Отец избил ее за то, что она прикоснулась к пистолету, и даже не понял, что у него было прямо под носом.
Никко рычит: — Я всегда ненавидел этого урода.
— Это точно.
Наблюдаю, как Харпер продолжает стрелять. Она не делает перерыва. Это завораживает, будто смотреть на танец пальцев опытного пианиста по клавишам или плавное скольжение фигуриста по льду.
— Харпер, — зову ее с легкой улыбкой и ноткой предупреждения. — Помни, смысл в точности, а не в том, чтобы выпендриваться. Ты все еще держишь в руках чертов пистолет.
Но Харпер лишь подмигивает мне, ясно давая понять, что не собирается сбавлять темп. Она нацеливается на цель настолько далекую и труднодостижимую, что попасть в нее было бы почти чудом.
— Харпер, — делаю шаг к ней. — Сейчас ты просто красуешься.
— А, да? — игриво отвечает она. — Ты собираешься что-то с этим сделать?
— Харпер, — предостерегаю я. — Нужно напомнить тебе про безопасность?
Она на мгновение замирает и бросает на меня быстрый взгляд, словно мои слова наконец прорезали азарт игры.
— Это обещание, Алекс?
Она все еще мокрая с моей спермой внутри, но, похоже, ей нужен отпечаток на заднице, чтобы напомнить, кто здесь главный. Ей чертовски нравится бросать мне вызов, маленькая проказница.
Никко ухмыляется рядом: — О, брат, у тебя много работы, не так ли?
Я стону, хотя чувствую, как гордость наполняет грудь.
— Ты даже не представляешь, — бросаю на него острый взгляд. — Оставь это между нами, Никко. Михаил скоро узнает, но пока только мы.
Никко кивает: — Понял. Ты обеспечишь ее всем необходимым?
— Обязательно.
Я никогда не испытывала ничего подобного.
Никко стоит рядом со мной. Здоровяк с татуировками, он по-своему привлекателен, но рядом с Алексом выглядит скорее как парень из соседнего двора, чем как мафиози. Его крупная фигура и угрюмый взгляд могли бы меня испугать, если бы у меня не было опыта.
— Я никогда не чувствовала ничего подобного, — говорю ему, качая головой. — Я не знаю, как это описать.
— Понимаю, — отвечает Алекс рядом со мной. — Это примерно так же, когда я взламываю код, погружаюсь в дебри чисел и символов, распутываю и прорываюсь сквозь них.
— Состояние потока, — добавляет Никко. — Ты сейчас в состоянии потока. На это у людей могут уходить годы. Мы называем это природным инстинктом.
Алекс кивает: — Ты полностью сосредоточена. Все остальное исчезает. Время может замедлиться или ускориться. Ты полностью контролируешь все и интуитивно знаешь, что произойдет дальше. Почти видишь это.
Я смотрю на него, широко раскрыв глаза. Как он это понял?
— Никогда не чувствовала такой уверенности в своей жизни. Как будто я приказываю солнцу зайти или луне взойти. Это как... как...
— Как будто взмахиваешь волшебной палочкой, — говорит Алекс. — Понимаю.
— Алекс! Никко! Харпер! Вы идете или как? — Полина — маленькая фигурка у входной двери.
Я бросаю взгляд на телефон и с удивлением замечаю, что прошло несколько часов. Уже обед, и его семья должна приехать с минуты на минуту.
— Боже мой, не могу поверить, что уже так поздно. Мне нужно переодеться, поправить волосы и встретиться с Айви.
Я кручусь на месте, ища, куда бы опустить пистолет, когда и Никко, и Алекс вздрагивают.